— Мне на минуточку! — кричу я. — Мне только открывалку взять!.. Для пива!
Швейцар не понимает и всем своим видом дает понять, что понимать не хочет.
— На улице в палатке продают, — вдруг говорит мне кто-то в очереди.
— Что продают?
— Ну открывалки эти… Двадцать копеек штука.
Говорящий смотрит на меня ехидным взглядом. Видно, он сомневается, что мне нужна открывалка.
— Где эта палатка? — зло спрашиваю я.
— Здесь, за углом гостиницы…
— Спасибо! — говорю я, выбираюсь из очереди и выхожу на улицу.
На улице душно. Весь западный край неба одет черными тучами, точно свитером. Будет дождь.
Справа стоят несколько палаток. В них продают помидоры, огурцы, мороженое. Открывалок для пива нет. Очевидно, тот тип в очереди что-то напутал. Я прихожу метров сто вдоль улицы, потом останавливаюсь, поворачиваю назад.
Неожиданно возле меня тормозит такси. В нем — Валька Беляев. Он несколько пьян и с огромным чемоданом.
— Привет! — кричит он. — Ты чего здесь?
— Открывалку хочу купить… Для пива… А ты куда?
— Во Внуково… В Ялту лечу… Садись!
— Чего — садись?
— Садись, довезу по пути до какого-нибудь магазина… Там купишь эту штуку…
— Не, — отказываюсь я. — Меня ждут…
— Да садись! — Валька тянет меня за руку. — Дождь начинается…
Дождь уже начался. Тяжелые капли отбивают дробь по крыше машины. Мы едем. Валька много курит, много треплется. Рассказывает про свою красавицу жену, про сына-вундеркинда, который в полтора года уже умеет считать до десяти, про новую квартиру, которую он получил в Мневниках, про то, как ему все это осточертело и он решил махнуть на юг — отдохнуть. Я слушаю и забываю про магазин.
— Минутку! — кричу я, когда мы выезжаем на Внуковское шоссе. — Куда ты меня, к черту, везешь? Я же пошел за открывалкой…
— В аэропорту достанешь, — уверенно говорит Валька. — В буфете… У меня полтора часа до вылета… Я так рад тебя видеть, старик…
Мы сидим в буфете аэропорта и пьем коньяк.
— Ты не понимаешь, как это страшно — разочаровываться в человеке! — кричит Валька и зло ерошит волосы. — Ты этого не можешь понять… Ты холостой!.. А я влип! Она злая! Господи, почему она такая злая?! Она даже кошек не любит… А мне она пожелала, чтоб я умер!
— Разведись! — решительно говорю я. — Лучше сейчас, пока пацан маленький… Пока он считает только до десяти…
— Это все очень трудно! — Глаза Вальки полны слез. — Я ее люблю… Я всех люблю… Я — чокнутый!.. Слушай, полетим вместе в Ялту, а? Отдохнешь, загоришь… Ну чего ты без толку в Москве болтаешься?
— Ты что, — смеюсь я. — Очумел? Меня там ребята ждут… И мама испугается…
— Дадим телеграмму! — говорит Валька. — Это ж здорово — так, не собираясь… Деньги есть, я одолжу…
Мы заказываем еще бутылку коньяку…
В Симферополе жарко и многолюдно… После выпивки и короткого сна в самолете немного болит голова. Пока Валька суетится в поисках такси до Ялты, я обхожу торговые ларьки, спрашиваю открывалку для пива. Нигде нет. Вернее, в одном есть, но нет сдачи с десятки.
— В Ялте купишь! — кричит Валька. — Поехали скорее, такси ждет…
В Ялту мы приезжаем совсем ночью. Останавливаемся у Валькиных родственников… усталые, засыпаем…
Первая неделя пролетает незаметно. Я почернел, похудел немного. Раздражает отсутствие необходимых вещей, но как-то выкручиваюсь: кое-что одолжил Валька, кое-что купил — плавки, рубашку, темные очки. Открывалку для пива не достал. Но ничего, не расстраиваюсь.
На пляже познакомился с продавщицей из местного универмага. Брюнетка, двадцать лет, зовут Ниной. Говорит, что через несколько дней к ним в отдел поступят какие-то импортные открывалки-сувениры. Можно открывать пиво и носить на груди вместо значка.
С Ниной съездили в Гурзуф и Коктебель. Она очень славная и, по-моему, влюбилась в меня очень.
Однажды, когда мы с ней сидим в кафе «Магнолия», она вдруг начинает плакать и говорит: — Сегодня к нам поступили в продажу импортные открывалки… Теперь ты уедешь, да?
Я молчу. Мне, честно говоря, не хочется уезжать.
— Поедем в Одессу, — говорит Нина. — Там отец в пароходстве работает. У нас дом на двенадцатой станции… Вишни растут… Поедем… В Одессе открывалки для пива в любом магазине… — Она плачет сильнее. Я улыбаюсь, глажу ее волосы…
В Одессу мы приезжаем в конце августа.
Свадьбу устраиваем скромную; с Нининой стороны — пять-шесть родственников, с моей — я и поздравительная телеграмма от мамы. На свадьбе много пьем, пивные бутылки открывают ударом об стол.