Картинки мелькают перед глазами, одна печальнее другой: полицейский участок, разъяренная мама, липкий взгляд отчима.
Варя кидается бить его сумкой, но мужчина быстро что-то объясняет ей.
— Так, драку прекращаем, — слышу командный, чуть насмешливый голос. — А ты щеки втяни!
Щеки?! Я не ими застряла, между прочим!
Но не успеваю я возмутиться, как хозяин ботинок оттесняет Вареньку, сжимает мои предплечья и дергает на себя.
Кусаю губы, чтобы не закричать. В следующее мгновение мы кубарем вываливаемся на улицу! Я больно ударяюсь левым коленом и всхлипываю.
Еще через секунду осознаю себя лежащей на каком-то парне. Он затылком о камень шмякнулся. Звонко так. И не подает признаков жизни. Я холодею от ужаса.
— Эй, ты живой?! — шепчу растерянно, рассматривая его лицо.
Лет двадцать пять — двадцать семь на вид, симпатичный, но уж очень неподвижный. Я сажусь на него сверху, шлепаю по щекам.
— Надо бежать, Марина! — пищит Варя, переминаясь с ноги на ногу. — Ему ничего не будет, а нам...
— Ты чего? С ума сошла? Своих не бросаем! — Я тормошу парня, ладони потеют. Он ведь не помер?! — Чувак, а ну приходи в себя! Непреднамеренного убийства мне только не хватало.
Он слушается: глаза распахивает и морщится.
— Слазь с меня, кукла тяжелая, — командует.
— Я-то?! — возмущаюсь изо всех сил. Но приказ исполняю.
— Поспешим! — Парень резво соскакивает на ноги. Берет меня за руку и ведет в сторону.
Варя устремляется вперед. Я делаю шаг и вскрикиваю — колено! Больно адски.
Ворота распахиваются, из них высыпают охранники. И бегут в нашу сторону.
— О, сейчас будет весело, — роняет незнакомец.
— Не могу идти, больно — отчаиваюсь я, кусая губы. — Спаси Варю, ей не нужны неприятности в ее положении.
— Ага, — кивает он.
Подхватывает меня на руки, да так уверенно, что я едва успеваю пикнуть. Мы быстро движемся за угол. Я нехотя обнимаю нахала на шею, отчетливо чувствуя его руку на том самом месте, где должен быть мокрый купальник. Упс. Кажется, спасаясь бегством, я в самый последний момент оставила неприятелю трофей. Слава богу, сарафан до колена.
Прижимаюсь к парню и на секунду закрываю глаза. Хорошо-то как! Будто безопасно.
Оказавшись у дороги, он делает подзывающее движение головой и напротив нас тут же останавливается черная машина.
— Отвези их, куда скажут, — говорит парень, открывая пассажирскую дверь и усаживая меня.
— Э, Данил, ты чего? — недоумевает водитель. — Это кто, твою-то мать?!
— Живо увези их отсюда. Я наберу позже, — командует Данил.
Машина трогается. Я быстро опускаю стекло:
— Спасибо! — кричу.
— Я требую долю того, что вы стащили, — усмехается он и тычет в меня пальцем.
И я тоже почему-то смеюсь.
Через вдох-выдох снова оборачиваюсь и вижу, как пятеро охранников подбегают к нашему спасителю. Один толкает его в грудь, но Данил ловко уворачивается, и охранник падает прямо на дорогу! Следом Данил поднимает руки, как бы извиняясь, дескать, по привычке, простите, парни. И получает несколько ударов в живот.
Они его крутят, он улыбается.
Наша машина скрывается за поворотом. Я возвращаюсь к дороге и пристегиваюсь скорее по инерции, чем переживая за свою жизнь. Сердце колотится на разрыв, бедра и колено адски саднит. Адреналин шпарит. Воу, вот это приключение! Пришли сделать благое дело, и вот чем оно обернулось.
— Что за фигня? Данил пошел узнать про мальчишник, — явно злится водитель. — А теперь его бьют! Вы воровки, что ли? Я тогда, получается, соучастник? Мне нельзя! Меня уволят!
— Нам на Вишнёвую, — робко подает голос Варя. — Живот что-то потягивает. Не ругайся, а то мне нельзя нервничать, — чеканит она слова, откровенно пользуясь своим положением и остужая пыл водителя.
— Э, только не в моей машине.
— Ей рано еще рожать, расслабься. Меня Марина зовут. И мы не воровки. Просто так получилось. Ты отвези нас поскорее и возвращайся за другом. Переживаю я за него что-то.
— Часто у вас так «получается»?
Всё, что мы украли, — это пару часов на лежаке у бассейна в красивом месте и два освежающих напитка.
— Вы еще и в мокрых купальниках? Мне теперь снова чистить и сушить сиденья!
Вместо ответа я расплываюсь в загадочной улыбке.