Они ещё долго сидели у жаркого пламени, прежде чем пленник вновь подал голос:
– Эй.
Ньютон снова встретил его неприветливым взглядом.
– Хочу, чтобы ты понял, – Корвич говорил тише и твёрже, чем прежде, и смотрел на Ньютона прямым серым взглядом. – Я не враг тебе. Мне с тобой делить нечего. Как и нечего было делить Ольге и Большому.
Пленник отвернулся к костру и опечалено склонил голову. Ньютон тоже невольно вспомнил их лица.
– Просто жаль, что мы встретились не в том месте и не при тех обстоятельствах, – с неподдельной грустью сказал Корвич и через минуту добавил. – Спасибо, что позволил погреться.
Он поднялся на ноги, вернулся к своему лежаку и отвернулся к темноте леса.
Глава 21. Эдем
Едва росинки на редкой траве окрасились бриллиантовым блеском рассвета, сноходцы собрали лагерь и двинулись в путь.
Гуру, нагруженный огромным рюкзаком с провизией, шёл первым. Аня с поклажей поменьше и половиной артефакта шагала за ним. Хосе был третьим и держал на привязи Корвича, навьюченного спальниками. Малыш периодически подёргивал за верёвку, обратный конец которой обвивал руки пленника хитрым узлом. Ньютон, вооружённый охотничьим ножом и суровым молчанием, об которое разбивались любые попытки Корвича заговорить, замыкал строй.
– Здесь действительно, как в реальности, – сказал Ньютон на первом привале, изнурённый длительным переходом через жаркую лесостепь.
– Ага, и время так тянется! О, мамма Мия! – поддержал его Хосе.
– Всё дело в восприятии, – объяснил Гуру уставшим, но по-прежнему менторским тоном. – В Эдеме время воспринимается иначе, чем в остальных областях мира снов. Здесь час один к одному с реальностью.
Пока остальные трапезничали, Ньютон промывал зудящий от пота шрам на лбу, обильно поливая его тёплой водой из фляжки.
– Что же это такое, маэстро! – вдруг возмутился Хосе, кусая галету. – Выходит, мы уже по-настоящему три дня не ели и не пили?
– А чем же ты сейчас занимаешься? – учитель слегка улыбнулся.
– Так это ж не по-настоящему, – Хосе изумлённо уставился на надкушенную галету.
– Сознание человека – вещь тонкая, – сказал Гуру и хотел продолжить, но Аня его перебила.
– Раз вы трапезничаете, господа, – заговорила она, бросая рюкзак у ближайшего дерева, похожего на карликовую ель. – Я немного вздремлю. Вы не возражаете?
Никто не возражал. Только Ньютон в очередной раз про себя удивился Аниной сонливости, обострившейся за эти дни. Девушка постелила свой плащ на землю и легла в жидкой тени ветвей, закрыв лицо платком.
– Так что там насчёт сознания, маэстро? – напомнил учителю малыш.
Гуру вскрыл три банки с кашей. Одну оставил себе, остальные протянул Корвичу и Хосе. Ньютон заранее отказался и обошёлся галетами – его всё ещё подташнивало.
– Дело в том, Хосе, – заговорил учитель. – Что сознание влияет на состояние организма в целом. Ты ешь сейчас этот кусочек пресного хлеба, но твоё физическое тело не получает углеводов. И всё же разум твой убеждён, что раз ты ешь, то и организм насыщается. И благодаря этому твоё физическое тело задействует резервные запасы жиров и углеводов, которые уже имеются в организме. Плюс ко всему стимуляторы, которые я вам прислал, вводят мозг в состояние, схожее с неглубокой комой. В этом состоянии и все физические процессы протекают в очень экономном режиме.
– Так сколько же у нас времени? – спросил Ньютон. – Прежде чем мы начнём медленно умирать от истощения?
– Зависит от особенностей организма. В среднем недели две-три, – невозмутимо ответил Гуру, пережёвывая холодную кашу, и, лишь заметив беспокойство на лицах учеников, оптимистичнее добавил. – Но мы доберёмся до границы Эдема намного раньше. Там мы воспользуемся колодцем – это такие очаги незатвердевшей энергии, бреши в границе локации, – и вернёмся домой.
Ньютон не совсем ясно представлял, как это всё будет выглядеть, но решил не допытываться. Его больше интересовало другое. Минут пять все сидели молча, стуча вилками и ложками в консервных банках. Затем Ньютон заметил высоко в небе парящего орла и спросил:
– А всё-таки, что такое – этот Эдем?
Неожиданно Корвич оказался проворнее своего бывшего учителя.
– Это то, что находится под общей территорией мира снов, – просипел пленник.
Глаза Хосе моментально вспыхнули, и он дёрнул бы за верёвку, если бы руки не были заняты едой.
– А ну молчи! – с набитым ртом приказал он пленнику, но неожиданно получил от Ньютона лёгкий пинок в носок ботинка. – Эй! Ты чего? – возмутился было малыш, но тут же хитро усмехнулся под сердитым взглядом друга и вернулся к обеду.