— Довожу до вашего сведения, немецкие свалки принимают брак с немецких предприятий. Проверки качества у них жесточайшие. Налаживайте связи.
Немцы разрешали нашим машинам заезжать, при наличии хороших отношений, а также рыбных консервов в томатном соусе или тушенки. Начальник продовольственной службы, от щедрого сердца и для налаживания со мной хороших отношений, изыскал по два ящика рыбных консервов и тушенки. Каждый из бравых прапорщиков, загрузили эти ящики, для укрепления советско-немецкой дружбы на практике. Каждому из них я еще выдал по бутылке водки московской, большому куску засоленного сала и по пять буханок нашего черного хлеба. Посланцы вернулись с полными кузовами. В каждой машине ездило по два солдата, так им практически негде было сидеть. Все мы выгрузили в очищенный подвал, который я лично запер и опечатал. Мне доложили:
— Камрады нас ждут через пять дней.
— У них большой привоз. Мы готовы туда ездить постоянно, — доложил прапорщик Чебан. Они привезли много необходимого и полезного. Банки с краской всех цветов, бочки с водоэмульсионной краской. Кресла, два дивана, ковры и коврики, сервизы, телевизоры, электролампочки. Самое главное, что привезли огромные рулоны, весом по триста килограмм, моющихся обоев. С красивым рисунком — орнаментом. Два десятка ящиков с такими же обоями, но другого рисунка. Гвозди, шурупы, болты, гайки, слесарные инструменты. Я сначала пытался найти причины, по которым все это абсолютно новое списали, но потом махнул рукой. Чебан объяснил мне, что рулоны с обоями они насадят на ломы. Будут отматывать по 10 метров. Потом это можно поменять на тушенку, рыбные консервы у других прапорщиков на складах других полков. Моющиеся обои в Союзе последний писк моды, которые нигде не достанешь. Как и краску в банках. Чебан пообещал, за три дня побелит, покрасит, приведет в идеальный вид две комнаты. Достанет туда стеллажи (поменяет). Уже договорился.
— Будет наш склад.
Комнаты выбрали самые дальние.
— Надо будет их замаскировать большими плакатами. А недалеко от входа сделать один склад для всеобщего обозрения. Там будет то, что можно отдать или поменять.
Глава 48
Создание миниатюр полигона
Через четыре дня, перед отправкой очередного десанта, я завел Хворостова в приведенные в порядок склады. Разложенные ценности по стеллажам, неоновые лампы освещения, натертые воском и мастикой мраморные полы. Все выкрашено свежей краской. Оборудовали комнату отдыха — два дивана, четыре кресла, большой телевизор, большой полированный стол. На стенах ковры. Вдоль стеллажей ковровые дорожки. Командир полка онемел.
— Виктор Иванович. Это что?
— Это начало, товарищ подполковник.
— Так ты у нас теперь куркуль.
— Еще нет, но будем. И сюда мы никого не заводим. На вход сюда имеете право только Вы. Замполита, начальника штаба я тоже не пущу. Для всех будет оборудован еще один склад. А теперь, пополняя и развивая товарооборот, мы начнем делать этот образцовый миниатюр полигон.
— Считайте, что добро Вы от меня уже получили во всех вопросах.
Чебан оказался толковым парнем с цыганскими наклонностями. Я ему дал машину Газ66, двух солдат в помощь. Он ездил по свалкам, немецким предприятиям в радиусе ста километров. Его уже пытались переманить, перекупить, но он только смеялся: «Такого шефа больше нет». Это приятно. Он привозил, менял, опять ехал на поиски. Но теперь привозил имущество по заказам. Комрады других представителей на свои склады не пускали. Чебан на большой немецкий телевизор, который отремонтировали наши умельцы, выменял пять ящиков водки Московская. Обмен пошел энергичнее. За обоями к нам обращались со всех сторон. Везли консервы.
Оксана Ирину привлекла к работе в женсовете. Ее избрали председателем комиссии народного контроля. Ира начала проверять работу военторга, офицерской и солдатской столовой, склада продовольствия, нормы выдачи и закладки продуктов. Все это она великолепно знала, благодаря своей прежней работе. Быстро вошла в курс всех событий. Ее через двадцать дней звали по имени и отчеству все должностные лица, все женщины в гарнизоне. Я только и слышал: «Это надо согласовать с Ириной Тимофеевной…», «А, что скажет Ирина Тимофеевна?», «Да надо просто пожаловаться Ирине Тимофеевне», «Виктор Иванович, помогите найти Ирину Тимофеевну». В парткоме им выделили стол на двоих с Оксаной, но они уже потребовали себе отдельный кабинет для приема граждан с жалобами и заявлениями. Хорошо, что они работали с Оксаной на общественных началах, а то бы взяли под контроль деятельность всего полка. Они для всего командования полка ввели час приема по личным вопросам. Замполит от радости светился. Такого не происходило не в одном полку армии.