Я распределил всех стрелков, как инструкторов, во все подразделения полка для проведения занятий по огневой подготовке. С молодым осенним пополнением пришло еще три перворазрядника, которых, после прохождения курса молодого бойца, я забрал к себе на сборы. Осеннюю проверку дивизион сдал на оценку «хорошо». Я лично по всем предметам получил пять баллов и отмечен в приказе.
С Ириной у меня проблем не возникало. Кажется, и у нее со мной. Мы встречались поздно вечером, а прощались рано утром. Обедал я чаще всего один, но два-три раза в неделю Ира вырывалась в обед на пару часов. Сначала мы валились в кровать. На обед отводили не больше получаса. Я себе обед на службе в этом случае выкраивал на девяносто минут.
Пять месяцев из девяти мы заняты учениями всех типов, зимними сборами на полигонах, выездными занятиями. Ирина начала привыкать к такой жизни. Я не слышал, что бы она жаловалась на тяготы и трудности военной службы. Иногда и она ездила на сборы или в служебные командировки. Когда мы оказывались вместе, то разбирали свои проблемы, обсуждали взаимоотношения на работе. Если разобраться, то мы являлись образцовой семейной парой. Конечно, здесь много зависело от материального состояния семьи.
Работа Ирины давала нам возможность быть финансово независимыми. Я прекрасно понимал, Ирина тащит, как только может. Но она клялась, что по сравнению с другими, у нее полный «ажур». Проверки идут каждые два месяца, а у нее акты проверок только положительные. В книге жалоб только благодарности.
Я предпочитал в ее дела не вмешиваться. Во время проведения их застолий и совещаний, Ирину всегда хвалили за соблюдение всех норм закладки продуктов. Что в книге жалоб и предложений нет не одной жалобы от посетителей. Во время этих застолий, я сидел молча, а через час извинялся и уходил, оставляя Ирину праздновать со своим коллективом. Иногда она с этих мероприятий приходила, довольно поздно, но претензий я никогда не предъявлял и объяснений от нее не требовал. Если она хотела, то отсыпалась на следующий день, без каких-либо оправданий. Вот так дружно и жили.
В результате осенней проверки, где меня оценивали, как начальника штаба, у меня оказалось все здорово, но вот капитан Фокшанский еле вытянул батареей и лично «на тройку». Результаты проверок, безусловно, интересовали наших жен. Женская связь работала безупречно.
О всех войнах местного значения узнала и жена Фокшанского, особа крайне симпатичная. Прекрасно сложенная, с длинными густыми волосами. Она спала и видела себя женой майора. Но тут ей доводят расклад, при котором можно остаться капитаншей пожизненно. Ей довели о нашем конфликте с ее мужем. Мы с ними в городке жили не только в одном доме, но и в одном подъезде. Только они этажом выше. Вскоре после проверки, я заметил, что стал слишком часто сталкиваться с Лидой Фокшанской, которая обязательно при встрече задавала мне какой-то вопрос на любые темы, чтобы узнать мое мнение: «Есть ли жизнь на Марсе?»
Два раза вечером она заходила ко мне за солью или сахаром, когда нет Ирины, а ее любимый муж находился в наряде. Задерживалась на пять-десять минут, рассказывая сплетни гарнизона. От нее потрясающе пахло хорошими духами. Мне очень хотелось ее завалить на кровать, но меня сдерживало, что через день или раньше об этом факте может знать весь наш гарнизон. Поэтому я сдерживал свои эмоции, но всячески подыгрывал ей. Ведь ей так хотелось быть желанной. А Перечин небольшой районный центр, где все на виду друг у друга. Разгуляться, ну очень сложно.
Однажды Ирину послали на недельные курсы повышения квалификации, а Фокшанский, с батареей, уехал в Мукачево в гарнизонный караул на две недели. Я понял, в ближайшие два дня будет произведена атака на мою супружескую добродетель. А может даже сегодня.
Глава 6
Решение женских проблем
Все свои дела я закончил до семи вечера. Зашел в магазин. Купил бутылку коньяка, бутылку шампанского, конфеты. Продукты питания в холодильник закладывала Ирина при отъезде. Я не должен умереть от голода до ее приезда. Поэтому я твердо уверен, там все нужное для пропитания есть. С портфелем, я подошел к дому, поднялся к себе в квартиру. Выставил на стол покупки. Проверил содержание холодильника. Расстелил постель, застелив чистые простыни. Надел спортивный костюм. Осталось ждать. Зазвенел звонок. Я подошел и сразу, не спрашивая, открыл дверь. В дверях стояла Лида Фокшанская. Я посторонился, но немного, чтобы она, когда протискивалась, обязательно касалась меня. Она не просто коснулась, но и задержалась на пять секунд.