Дружно встретили Новый год. Астахову я сказал, что в конце января ложусь в госпиталь на увольнение, поэтому на полигон, на учебные сборы, я не поеду.
— Боевые стрельбы будете проводить без меня. Весеннюю проверку тоже.
Его по-настоящему это известие огорчило. Еще больше это известие ошарашило мою жену. Она очень надеялась на смену настроения, на беседы командования со мной. На то, что с Астаховым мы уже живем дружно. Но я чувствовал те изменения, которые шли в моем организме при бессонных ночах, всевозможных проверках, тренировках и боевых стрельбах, при работе с личным составом. Головные боли, частичная бессонница, а особенно огромное раздражение при простых бытовых неурядицах. Может что-то мне и казалось, но все равно это имело место. Мне очень хотелось быть психически полноценным. Я просто не хотел рисковать. Вспомнил слова Николая Ивановича:
— Твоя военная карьера закончена. Армия и Советский Союз в ближайшие годы развалятся. Торопись найти свое место на гражданке.
Слова Валерия Михайловича, которого я уважал, как крупного специалиста в отечественной медицине:
— Витя. При таких психических нагрузках и ответственности за людей ты за пять-семь лет станешь психически неполноценным и никому, даже жене, будешь не нужен. У тебя останется одно место для постоянного посещения — психлечебница. Даже и не размышляй. Время, хоть его не — много, но оно есть. Уходи. Иначе, потеряешь все.
Да, я твердо верю, что за пять-семь лет найду свое место в жизни. Пусть маленькая поддержка — пенсия, но она есть. Два года, и я закончу институт. Просто надо собраться. К счастью, свободе дорогу грудью и членом проложим себе. Пусть не совпадает с оригиналом, но женщины — великая сила.
Чебан, услышав про увольнение, сначала взгрустнул, но потом заявил, что закажет два пяти кубовых контейнера, а также начнет делать мне ящики для багажа.
— За это Вы не переживайте. Мы все подготовим в лучшем виде.
— Да мне и в один пяти кубовый нечего складывать.
— Мы Вас полностью укомплектуем. К первому февраля хорошие контейнеры будут уже на территории части.
Я взял направление, приложил документы об обследовании от Валерия Михайловича, и поехал в госпиталь в Дрезден. За десять дней медики все подтвердили и оформили. С их заключением я поехал в управление кадров армии, а потом зашел к генералу Гапееву.
— Это решение окончательное? Может, передумаешь?
Услышав мой ответ, он вытащил свежую газету «Правда». Развернул вторую страницу. Там, в черной рамке портрет Николая Ивановича с известием о его смерти в связи с тяжелой непродолжительной болезнью. Я попросил разрешения позвонить. Звонил я по телефону домой Валерию Михайловичу. Мужской голос ответил, что Валерий Михайлович умер из-за отравления некачественной рыбой фугу. Повесили трубку. Я понял, они ели вместе, вместе и отравились. Что это за рыба «фугу» я не знал. Для меня это горе — потерять сразу двух замечательных людей. Кому нужны эти теплые слова и соболезнования. Что бы ни писали и не говорили. Вывод напрашивается один: их банально отравили. Как Сталин говорил: «Есть человек — есть проблемы. Нет человека — нет проблемы». Гапеев внимательно смотрел на меня:
— Может, теперь передумаешь увольняться? — Получив отрицательный ответ, поднял трубку телефона. — Товарищ Командующий, Рубин у меня. Есть. Пойдем, нас ждет Командующий армией.
Нас пригласили сразу же. Командующий коротко сказал:
— Через месяц переходишь работать в штаб артиллерии сюда. В течение этого года получаешь полковничью должность. К замене получишь и звание. Обещаю, отправлю тебя в крупный европейский город — штаб армии или штаб округа. Там получишь квартиру и можешь тогда увольняться. Иди в приемную. Полчаса тебе на раздумье.
Гапеев вышел через десять минут.
— Решишь вопрос, зайдешь ко мне.
Мне предложили еще большую нагрузку и ответственность, где цена здоровья увеличивается в несколько раз. Здесь каждый норовит выслужиться, утопив товарища по службе. В этих условиях я подохну в два раза быстрее. Поэтому, зайдя в кабинет, я твердо сказал: «Нет». Командующий по селектору пригласил начальника управления кадров. Через минуту тот стоял на ковре рядом со мной.