- Вот черт, - выдыхает он.
- Черт, черт, черт, - тут же напоминает о себе двухлетний племянник, облазивший все столы за время нашего разговора.
- Тёма! - укоризненно тычет локтем его в бок сестра.
- Почему не "Черричино", черт возьми, это же логично?! - будто не слыша ее, проговаривает Артем.
Он пристально вглядывается мне в глаза, словно спрашивает у меня. Я пожимаю плечами. Я что, первая озвучила эту мысль?
- Кирилл! - наши переглядки, ускоряющие пульс до опасных ста пятидесяти, прерывает громкий крик Яны. - Ой, все, мы пошли. Если он час не поплавает, нас снова сегодня ждёт бессонная ночка!
Одной рукой она хватает стаканчик со столешницы, второй сына и разворачивается к выходу.
- Вас добросить? - спрашивает Артем, интимно склоняясь над ней.
- Да нет, я же теперь и сама на машине. Спасибо, Тём, - тихо говорит она. - Пока, Ди! - уже громко - для меня.
Моя идеальная сестра выходит, оставляя после себя странное послевкусие. Я очень ее люблю. Она моя лучшая подруга, мой образец для подражания и единственная сестра из многочисленных, к которой я никогда не применяю приставку "двоюродная". Все мое детство она провела со мной. Гуляла на детской площадке, пока ее сверстницы уже тусовались по клубам, сидела со мной дома, пока они встречались с парнями, и учила принимать жизнь, как она есть, без прикрас.
Я очень ее люблю.
Но невольно все же ощущаю с ней конкуренцию.
Вижу, как Артем провожает ее взглядом, как протяжно выдыхает, словно задерживал дыхание, стоя рядом с ней. Ничего не изменилось за эти годы. Он по-прежнему видит только ее.
Но скоро это изменится.
Глава 9. Раздвинь и расслабься
Диана
Хуже любви безответной - только любовь взаимная. Как у нас с простыми углеводами.
Когда мы смотрим друг на друга - я на них сквозь стекло витрины, они с блестящих чистотой полок на меня - это настоящая химия. Красный бархат манит прослойкой из ягодного конфитюра, авторские эклеры разнообразием цветной глазури, а та́рты величественными пиками из французской меренги. Я почти ощущаю на кончике языка кислинку свежих ягод с поверхности модного тирамису, кремовую текстуру сливочного сыра в чизкейке "Нью-Йорк" и хрустящую основу в карамельной корзиночке, сверкающей ровными краями-зубчиками.
Необратимые химические процессы уже запустились в моем организме, сжав желудок, пустив обильное слюноотделение и затуманив мозг. Все второстепенные потребности в жажде внимания, любви и ласки затмеваются одним желанием: забить себя сахаром и углеводами до сладкой истомы и полной отключки сознания. Как в старые добрые.
Заканчиваю протирать стекло витрины от детских пальчиков одного любопытного двухлетнего создания и возвращаюсь за стойку. Худшего места работы и не придумаешь. Добровольный мазохизм. Пытка изголодавшегося организма. Диснейленд для астматика.
Знать бы ещё, что все не зря.
Артем уходит спустя пару минут после Яны. Удостаивает меня кивком головы и скользящим взглядом по лицу. Словно незнакомку. Держала его на крючке, держала, а он сорвался и рванул на нерест за более крупной рыбой. Ничего не выходит. Меня слишком мало в его жизни, отчаянно недостаточно перед глазами. Нужен запасной план.
И поесть.
- Завтра выходит Вероника, - ко мне за стойку ныряет Эдгар, берет чашку и делает себе эспрессо. - Тебя в какую смену поставить с утра или с обеда?
- Лучше с обеда, - тут же оживаю я. Так я смогу по утрам посещать спортивный клуб Артема.
- Окей, - кивает он. - Ты молодец, хорошо справляешься, - звучит неожиданная похвала.
Я отрываюсь от сверления двери и перевожу взгляд на нашего экзотического администратора. Он помешивает сахар в чашке и подносит ее к губам, не отрывая пристального взгляда от меня.
- Спасибо, - выдавливаю я под прессом темных-темных глаз. Я должна сказать что-то ещё? Типа: "буду стараться!" Или: "я способная!"
- Надо убрать свечи. И протри столы, пока никого нет, - переходит он на рабочие вопросы.
- Но там же никто не сидел ещё, я с утра протирала.
- Мальчик, - прищуривается Эдгар. - Надо протереть.
- Хорошо, - я послушно киваю, вытаскиваю из-под стойки тряпку и полироль и проскальзываю мимо Эда в зал.
Ещё одна вещь, которую я уяснила за время работы здесь: в кофейне всегда есть работа. И делать кофе - это только сорок процентов от обязанностей бариста. В несколько ходок отношу свечи в кладовую, захватив пакет с лампами, который принес Артем, протираю столы, за которыми сидел маленький шкодник, и на одном из стульев замечаю телефон. Кто-то забыл или выронил.