— Пусти? — вскрикиваю я.
— Пока не объяснишь, что происходит, ты никуда не пойдёшь.
— А что я тебе должна объяснить? Ты хотел от меня избавиться. Из-за тебя меня похитили, пытали, насиловали, а ты ведёшь себя так, как будто ничего не случилось. Это ты во всём виноват! — кричу я выворачиваясь и ударяя кулаком в его грудь. Он не сопротивляется и позволяет мне бить его снова и снова. — Как ты мог Арман, как ты мог? Я любила тебя, а ты… ты вырвал мне сердце и сжег его, при этом делаешь вид, что ничего не случилось.
— Да что я сделал? — спросил он, пытаясь прижать меня к своей груди.
Пытаюсь оттолкнуть его, но не выходит.
— Не прикидывайся добреньким. Он ломал мне кости, насиловал, угрожал моим, нашим ребёнком, и в конце концов убил его, а ты его приглашаешь сюда! Если не хотел его, мог просто выгнать нас от сюда. — на этот раз бью не в грудь, а в живот.
Арман что-то сказал себе под нос, сделал шаг назад, я же воспользовалась моментом, выхватила из его кобуры пистолет, сняла с предохранителя и тут же выстрелила в Алана.
Раздался оглушительный звук, который меня немного оглушил, но я всё же услышала крик Армана:
— Николь!
Разворачиваюсь к ниму.
— Какого чёрта? — спрашивает он и делает шаг ко мне. — Отдай пистолет.
— Ненавижу! — спокойно говорю я, и снова нажимаю на курок.
Бабах.
Я смотрю, как Арман покачивается на месте. Смотрю как на его белой рубашке расползается красное пятно, и как медленно он оседает на пол.
Делаю шаг вперёд, потом другой и замираю, смотря как кровь заливает паркет и как вместе с кровью его тело покидает жизнь.
Он пытается что-то сказать, но у него ничего не выходит.
Отворачиваюсь и иду к Алену, тот стонет и пытается встать с дивана.
— Ты… ты… я тебя засужу. Слышишь. То что с тобой сделают в тюрьме… ты этого не переживёшь. Я…
Я улыбаюсь, хотя скорее скалюсь как сумасшедшая, но мне всё равно.
Поднимаю руку с пистолетом и приставляю дуло к его голове.
— Мне всё равно.
Раздается новый выстрел.
Пару минут я смотрю на дыру в его лбу.
Потом проверяю его пульс и убедившись, что он не дышит, иду к столу.
Кладу на него пистолет, беру телефон и набираю полицию.
Долго разговор не виду.
Просто сообщаю что я убила двух человек, а так же, свой адрес.
Отключаю связь и иду в гостиную, чтоб дождаться полиции.
В какой-то момент, мелькает мысль, а не пристрелить и себя, но тут же отметаю эту мысль от себя, не для того я выжила на том складе.
Отсижу срок, а потом начну всё с чистого листа.
Глава 20.
Я не помню, как приехала полиция, как они увезли меня в отделение, как расспрашивали, о том, что произошло.
Смутно помню, что на следующий день, туда заявился Сармад, он долго пытался выяснить, что же произошло, но я упорно повторяла одно и тоже.
— Я убила их за то, что они искалечили мне жизнь.
— Николь. Арман любил тебя, он не причастен в том, что тогда случилось.
Я качаю головой и продолжаю твердить одно и тоже:
— Я видела их вместе. Они беседовали как обычно. Ален мне всё рассказал, там, на складе. Арман хотел избавиться от меня, а Дикс забрал меня к себе. Ненавижу их! — крикнула я. — Ненавижу! Неужели нельзя меня было просто выгнать.
— Не будь дурой. Арман ради тебя легализовал свой бизнес. Он хотел, чтоб ты жила вместе с ним, чтоб ты была счастлива, чтоб не шарахалась в разные стороны от теней. Николь, это не всем нравилось и мы пытались выяснить, кто же пытается ему совать палки в колёса.
— Не хочу ничего слушать! Из-за него погиб мой ребёнок! Слышишь! Из-за него! Ненавижу! Уходи! Ты такой же как и он!
Он ушел, но на следующий день пришел нанятый им адвокат.
Милый старичок, который не лез в душу.
Выслушал всё, что я ему сказала про двойное убийство, а потом, он состряпал чуть ли не оправдательный приговор.
Убийство в состоянии аффекта - за такое не сажают, после такого лечат.
Присяжные были лояльны ко мне, учитывая что из десяти человек, восемь - было женщинами, то это не удивительно.
Была на суде пресса, куда без неё.
Ещё, тут был Сармад. Как ни странно, но он давал показания, защищающие меня. Не знаю, для чего он это делал, но он наверняка потом что-то потребует взамен от меня.
Там же, на суде, была и Ириша. Она постоянно мне улыбалась, пытаясь подбодрить. И я ей очень благодарна за это.
После суда, перед тем как меня увели, Ириша подошла ко мне и сказала:
— Так, не вздумай переживать, слышишь? Я узнаю куда тебя поместят и обязательно приеду. Найду лояльного врача и заплачу сколько надо, чтоб они не вздумали тебя пичкать всякой фигнёй, от которой люди становятся безмозглыми овощами.