Плечом прижимая трубку телефона к уху и любезно разговаривая с клиентом, я быстро пролистываю дело по земельному участку Казьменко, оставляю на полях свои пометки, чтобы Богданов уделил этим местам особое внимание, а затем раскладываю документы в хронологическом порядке.
Все, как босс любит.
Выполнение этой по сути привычной и механической работы успокаивает меня и помогает отвлечься от мыслей о вчерашнем вечере.
По правде сказать, ничего вчера особенного не произошло.
Как только я села в машину к Марату, мы сразу отправились домой к Глебу, там нас встретила его маман. После короткого, но красочного рассказала Марата о том, как ее сыночек неудачно растянулся на порожках галереи, ей было не до выяснения отношений. Сначала она схватилась за сердце, чем меня реально напугала, а потом шустрее бешеной белки побежала собирать сыновы вещички. Затем заплаканную и нервную маман мы доставили до палаты Глеба, который уже пришел в себя. На этом благополучно решили, что наш гражданский долг исполнен в полной мере. И какими бы коровьими глазами на меня в этот момент не смотрел Глеб, я для себя давно расставила приоритеты. Нам с Глебасей и его дражайшей маман точно не по пути, а вот по пути ли с Маратом еще узнать стоило.
К слову, серый волк, едва мы вышли с больницы, любезно предложил подвести до дома. И не было в его словах привычного напора, настойчивости и желания подкатить. От его естественной и такой обыкновенной в своей простоте заботе приятно защемило сердце, но я была бы не я, если бы растаяла только от одного этого.
— Поужинаешь со мной завтра? — уже когда мы подъехали к моему дому, спросил Марат.
Я на мгновение зависла, затягивая с ответом, но и тут мужчина проявил невиданные для него чудеса тактичности, раскрывая новые неизвестные черты своего характера.
— Подумай, Сима. Дашь свой ответ завтра. Я тебе наберу.
— А ничего, что я тебя заблокировала? — хитро покосилась на мужчину я.
— Поверь, для меня это не проблема. Если бы мне не пришлось срочно уехать из страны по работе, я бы нашел способ связаться с тобой еще на прошлой неделе, — заверил он, вышел из машины и галантно распахнул передо мной дверцу, помогая выкарабкаться из этого монструозного авто.
Затем на прощание нежно взял меня за руку и запечатлел на внутренней стороне ладони чувственный поцелуй, что послал целый табун приятных мурашек по всему телу, и, загадочно сверкнув глазами, удалился.
Ясен пень, полночи я провела без сна, размышляла.
Наутро еле соскребла себя с кровати и отправилась на работу, потому что надо пахать и деньги зарабатывать.
И вот стою я у стеллажа, перебираю папки с документами, как дверь приемной распахивается, и на пороге появляется мужчина, в котором я с удивлением узнаю Марата. Он сегодня выглядит как-то странно. В черном спортивном костюме, словно только с тренировки, с непроницаемым, сосредоточенным лицом и смотрит так холодно, что я даже на миг теряюсь.
— Ой, привет. А ты тут какими судьбами? — растерянно спрашиваю я.
— Здравствуй, Серафима Альбертовна. По делам, — отвечает он, и в его голосе слышны какие-то совершенно незнакомые мне металлические, вибрирующие нотки. — Богданов у себя? Доложи ему, что Марат Казьменко приехал.
— Как Казьменко? — не своим голосом пищу я, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Ты… вы Марат Казьменко?
Папка с бумагами выскальзывает из рук и летит на пол. Под насмешливым взглядом Марата, я теряю свое хваленое умение держать лицо в любой ситуации и веду себя, как самая настоящая тупая курица.
— О-одну минуту, сейчас вас примут.
Благо от дальнейшего диалога меня спасает Богданов. Он уводит Марата… кх-кх… теперь я точно знаю, что Геннадьевича в свой кабинет и избавляет меня от необходимости общаться с клиентом.
Вот тебя угораздило, Сима!
Нет, я, конечно, подозревала, что Марат мужик не простой, но чтоб настолько…
Бежать от него надо. Каблуки в руки и бегом на другой полюс планеты.
И зря я не поверила, когда он говорил, что в тюрьме сидел. Думала, просто Игорька пугает.
Ой, зря…
Марат Казьменко один из самых опасных людей нашего города. В прошлом криминальный авторитет. В настоящем – олигарх, вполне успешно легализовавший свои несметные капиталы. Но это же не значит, что вместе с деньгами он отмыл свою репутацию уголовника.