– Просто сядь, – кивком головы указывает на качель он.
Даже делает шаг в сторону, освобождая дорогу и дружелюбно улыбается. Якобы мне нечего опасаться.
– Ладно.
Я отступаю от него и плюхаюсь на качель, лишь бы быть подальше от парня. Дышать становится намного легче. Но ненадолго.
– Ты тихонько качалась, и я подошел спереди, как сейчас, – продолжает рассказывать свой сон Хантер, стоя напротив меня. – И ты ясно видела меня. Не пугалась. Потом я склонился к тебе вот так.
Хантер наклоняется, и его руки упираются в край спинки возле моих плеч. Таким образом, он останавливает движение качели и блокирует меня на ней, нависая сверху тенью. Я поднимаю на него глаза, и понимаю, что соглашаться было ошибкой. Его мутный с поволокой взгляд засасывает, уже не вырваться. Сердце начинает колотится сильнее в груди. Мы ведь тут совсем одни, еще чуть–чуть и кончики наших носов коснутся друг к друга. Я шумно дышу и узнаю его парфюм, пробегаюсь взглядом по уже знакомым чертам лица, по губам, по татуировке на шее и обратно возвращаюсь к глазам.
– Надеюсь, дальше ты насмотрелся и ушел, – шепотом выдыхаю и сама не замечаю, как облизываю губы. Зато цепкие глаза Хантера живо ловят это действие и отвечают мне взаимным блеском.
Природное любопытство жаждет узнать, чем же все закончилось у него во сне.
– Дальше ты сняла с себя должок, – говорит парень, а я смотрю ему в рот, как завороженная.
– Как?
– Так.
Хантер наклоняется ниже и захватывает мои губы своими. Он целует меня по-взрослому, своевольно и дерзко. Его язык врывается в мой рот, подобно незваному гостю, который в чужом доме устанавливает свои порядки. Своими уверенными движениями он разжигает настоящий пожар, в котором заживо горю. И даже не сопротивляюсь. Хотя у меня свободные руки, но их как будто парализовало, как и все тело. Двигаются лишь мои губы под напором мужских. Счет идет на секунды, но для меня они длятся очень долго, влажно и приятно. Поцелуй напористый, ничуть не нежный и не скромный, наоборот чересчур уверенный и откровенный, что дыхание перехватывает. Раньше я так не целовалась, детские «чмоки» не в счет, а тут даже живот скручивает посильнее чем при кишечной инфекции, и между ног всё сжимается. Сказать, что я не предчувствовала поцелуй и сослаться на неожиданность – нагло соврать, но и знать наверняка я не могла, что произойдет.
Я относительно быстро прихожу в себя. Когда сиюминутный бзик проходит и мысли кричат «Что ты творишь, ненормальная?», я отталкиваю Хантера. Наши губы звучно отлипают друг от друга.
Опустив глаза, быстро вытираю пальцами влажные помятые губы, и спрыгиваю с качели.
– Это было отвратительно, – делюсь ложными впечатлениями, чтобы поддеть Хантера и как–то восстановить собственную репутацию.
– Настолько, что не сможешь забыть? – довольно усмехается парень. Меня это злит.
– Настолько что меня сейчас стошнит, – мои щеки пылают, я прикладываю к ним прохладные ладони. Поморщив нос, отворачиваюсь. – Au revoir, неудачник.
Хочу сбежать красиво, но мужская рука грубо хватает моё запястье.
– Повтори, – дергает и разворачивает к себе.
– Отпусти, придурок! – шлепаю по руке Хантера, испуская искры из глаз.
Мои попытки сопротивления ничтожны для сильного бойца. Он с легкостью усмиряет меня, вжав в ствол дерева спиной и, нависнув сверху, колко щурит глаза.
– Заметь, я тебя еще не разу не обозвал. Извинись. Ты же воспитанная девушка, м? Где твои манеры?
– Мне больно! Отпусти! – кричу ему в лицо, вздувая ноздри.
– Извинись.
– Нет!
О как же он меня бесит! Я готова прибить его!
– Тогда мне придется тебя покусать.
– Чего? – осекаюсь в надежде, что мне послышалось.
Когда Хантер обнажает зубы и показательно клацает ими, я реально пугаюсь:
– Ты не сделаешь этого!
– Еще как. Извинишься? – звучит его голос возле уха. – Даю последний шанс.
Упрямо молчу, как рыба. Он не сделает этого нет, нет, нет…
Когда его губы и зубы касаются моей шеи, я взвизгиваю и дергаю плечом. Все тело обсыпает мурашками.
– Ладно, извини! Извини! Отпусти!
– Ты же можешь поласковее, Лизонька?
Фу, как же он скользко произнес мое имя.
– Извини, пожалуйста, – через силу, как можно мягче говорю я.
– Мо–ло–дец, – нахально улыбается Хантер.
– Отпусти же меня!
Мужские пальцы за спиной разжимаются, и мои запястья вырываются на свободу.
Кретин! – кричу в мыслях, стиснув зубы и потирая запястья.
– Не подходи ко мне больше, – угрожаю я, хотя у самой сердце загнанно стучит.