- Что значит… поженятся? - проговорил он, поворачиваясь к дочери.
Она замерла в полуметре от него и теперь смотрела на отца с недоумением.
- Ну… как вы с мамой. Я помню вашу свадьбу.
- Кто такой Егор? - вместо ответа, задал вопрос Никита.
Саша нахмурилась. Константинов так и видел, как крутятся шестеренки в голове дочери. Видимо, малая соображает, не сказала ли лишнего.
- Это мамин… ухажер… Так ведь называют мужчин, которые носят цветы и зовут в кафе?
Вот те на! И когда это он успел упустить момент, за который у Есении нарисовался рядом тот, кому жизнь, видимо, была не мила? С каких пор какой-то чужой мужик не просто крутится возле его жены, но еще и обеспечивает ее конфетами-букетами?
- И давно у нее ухажер? - спросил Константинов у дочери.
- Я не знаю. Неделю точно.
Никита сцепил зубы и бросил быстрый взгляд за ворота. Машины жены там уже, разумеется, не было. Ясно - укатила к своему Егору, с которым собиралась… ночевать? Эта мысль полоснула по нервам. Чеееерт! Он никогда - никогда! - так не ревновал, как сейчас. Это чувство разъедало изнутри, проносилось жгучим ядом по венам. Стоп, Константинов. Успокойся. Может, все не так фатально и пока ограничивается кафешками и цветами, которые захотелось сразу же засунуть всем ухажерам жены во все места.
- Нет, Шунь. Егор и мама не поженятся, - мрачно пообещал он дочери, после чего вынул из кармана телефон и напечатал жене:
«Как доберешься - позвони».
- Ой, хорошо. А то я уже испугалась, что мы никогда не будем жить втроем, как раньше.
Они снова направились к мангалу, возле которого вовсю балагурили гости. Нет, ну что это вообще за хрень?Только он собрался вымолить прощение у жены, а потом начать все с чистого листа, как оказалось, что Еся без него живет себе припеваючи и налаживает свою личную жизнь. Как это понимать?
- Будем, - сказал Никита таким уверенным тоном, что Саша мгновенно просияла. - Завтра мама приедет и я с ней поговорю.
Дело оставалось за малым. Уверить себя, что ничего такого у Есении с ее хахалем нет и жена просто уехала в город, потому что у нее и впрямь там были дела. Ну и после, пережив ночь, потребовать у Еси ответов на вопросы о Егоре. Да, именно именно этому плану и собирался следовать Никита Константинов.
Вымаливать прощение, кстати, было за что. Расстались с Есей они по глупости. Ну, как тогда считал сам Никита. Даже будучи женатым на матери своего ребенка, Константинов не особо сдерживал себя в общении с женщинами. Флирт, двусмысленные шуточки… А уж если собирались большой компанией, Никита был центром для каждой представительницы слабого пола. Танцы, ухаживания - все это не заходило за определенные границы, но в этом всем и был Константинов. Иначе не умел, да уметь и не хотел. А Есения с этим мирилась. Впрочем, был один эпизод, простить за который Никиту она так и не смогла.
- Сашка спит уже? - спросил Олег, присаживаясь рядом с Константиновым, что сейчас сидел и ворошил угли в догоревшем костре.
- Спит, ага. Воздух свежий, вот и вырубилась.
- Понятно, а то моя спрашивала, не хочет ли с ней Саня мультик посмотреть. - Олег помолчал, после чего вдруг спросил: - Ты чего смурной такой? И Еся куда делась?
Константинов пожал плечами. Захотелось отшутиться, причем довольно зло. Наружу так и рвались те чувства, которые полыхали в душе, когда представлял, с кем и где сейчас может быть его жена. Вместо этого ответил спокойно:
- Хахаль-ахаль у нее какой-то завелся. Вот к нему и усвистала. Не до друзей.
Олег промолчал. Только взял длинный прутик и тоже начал ворошить угли. Они то разгорались, становясь алыми, когда их поднимали, то подергивались белым.
- Хочешь мнение мое знать? Ну, чисто дружеское? - спросил наконец Олег.
Никита сцепил зубы. Примерно понимал, что именно скажет друг, потому и думал - стоит ли выслушивать то, что знал и так, или нет.
- Валяй, - все же кивнул после небольшого раздумья.
- Да ты в курсе и без меня. Есю возвращать нужно. Такую женщину, как она, упускать нельзя.
Он что, мысли читал? Вроде как семейную жизнь Никита с ним не обсуждал. Да и вообще ни с кем другим. А Олег говорил о том, что у самого Константинова было на уме.
- Посмотрим, - со свойственным ему притворным безразличием ответил Никита, поднимаясь. - Завтра видно будет, что там за ухажер завелся.
Он пожелал другу спокойной ночи, пошел к дому. Перед тем, как лечь спать, заглянул к Сашке. Она дрыхла, раскинув руки. Кукла валялась чуть поодаль, ближе к изножью. Дыхание дочери было ровным, размеренным. Безмятежный сон, какой бывает только у детей и людей, которым судьба не подбрасывает нервяков.