Чангых, а именно так звали кабатчика мог ожидать от нового гостя всего, чего угодно, но никак не требования подать напиток от которого воротили носы даже самые беспробудные пьяницы, не брезгующие с похмелья ослиной мочой и скипидаром. Чангых от удивления даже икнул, но так как тоже не хотел остаться в стороне от общего веселья, не без ехидства осведомился:
— Капитанский горлодер? Мне не послышалось? Ты наверно хотел сказать: козье молоко, но перепутал. А мы молока не держим, — с деланным сочувствием развел он руками.
— Сам молоко пей, козья морда! — посоветовал ему Денис. — А мне плесни капитанский горлодер!
— Капитанский горлодер? — недоуменно переспросил Чангых. — Ты правда сказал: — капитанский горлодер!?
Старшему помощнику этот диалог начал надоедать.
— У тебя со слухом проблемы? — доброжелательно осведомился он. — Так ты только скажи — я тебе уши-то прочищу! — с этими словами Денис положил руку на эфес кинжала, намекая, что он хоть и не дипломированный отоларинголог, но примерно представляет, как провести эту лечебную процедуру и какой инструмент использовать.
Завсегдатаи в таких заведениях, как «Русалка» отлично знают друг дружку и соответственно — кабатчика и оставить без последствий наезд наглого чужака на уважаемого человека никак не могли.
— Ты чё, щенок, рамсы попутал!?! — с этими словами на плечо старшего помощника легла тяжелая рука. — Так мы тебя, падла, научим, старших уважать!
«Ну, вот и ладушки!» — радостно подумал Денис, резко разворачиваясь и проводя бэкфист в подбородок здоровенного мужика, заросшего неопрятной бородой по глаза.
«Ты только давай без этого… — вздохнул голос. — Без фанатизма!»
«Какой фанатизм, папаша!? Немножко разомнемся, кровь разгоним и все!» — заверил его старший помощник.
Между тем бородач, или йети, как обозвал его старший помощник, постоял немножко неподвижно, потом закатил глаза, а затем рухнул, как башня Всемирного торгового центра, вызвав небольшое локальное землетрясение и подняв с не очень чистого пола тучу пыли, что сделало картинки обоих событий, практически, неотличимыми. Денис же отстегнул шпагу и кинжал — чтобы не мешали, и под удивленным взглядом Чангыха положил холодняк на стойку. Затем старший помощник упруго вскочил на табурет, как на трибуну, и заорал, глядя на растревоженных завсегдатаев «Русалки»:
— Ну что, убогие, кто еще хочет комиссарского тела!?!
Как выяснилось, хотели многие, а еще больше хотел выпустить пар сам комиссар. Денис спрыгнул на пол и Ледовое побоище началось. Продолжалось оно недолго — минуты три, максимум — пять, а когда все псы-рыцари были успешно «отправлены под лед» и поле боя осталось за Денисом, он снова нацепил свое оружие и невозмутимо поинтересовался у взбледнувшего кабатчика, глядящего на него круглыми от страха глазами:
— Так что там с горлодером?
Надо отдать должное Чангыху — хоть у него язык и прилип к нёбу от ужаса — не каждый день увидишь, как совсем молоденький мальчишка бьет… да что там бьет?! — надо называть вещи своими именами — пиздит кучу здоровенных матерых мужиков, но с ответом он ни на миг не задержался и четко, по-военному, доложил:
— Многоуважаемый вышестоящий господин… — тут старший помощник поморщился и покачал головой:
— Давай без этих фокусов.
— Горлодер не держим-с, — продолжил кабатчик. — Есть граппа. Крепкая.
— Налей попробовать, — распорядился Денис и в тот же миг Чангых налил рюмку янтарного напитка.
Шестидесятиградусная ароматная жидкость на мгновение обожгла пищевод старшего помощника и провалилась в желудок. В голову ударить не успело, потому что наники тут же взялись за дело — у каждой медали есть две стороны и даже у такой, кажущейся идеальной, как лечебные нанороботы в твоей крови, но тут уж ничего не поделаешь — нажраться не удастся.
Денис выпил следующую, потом еще одну и еще и еще… — опьянение не приходило, но все равно в какой-то момент старшего помощника отпустило. Хоть и не действовал алкоголь на Денис отупляюще, но было что-то завораживающее и успокаивающее в самом действе. Как в анекдоте: — Поручик, вы детей любите? — Нет. Но процесс…
В какой-то момент старший помощник осознал, что нервяк прошел и он может спокойно анализировать произошедший инцидент. К этому времени и битые завсегдатаи стали восставать с пола словно птица Феникс из пепла. Денис не был плохим человеком, несправедливость воспринимал очень остро и не желая впоследствии испытывать угрызения совести из-за того, что использовал посетителей «Русалки» втемную, чтобы поправить настроение, испорченное инцидентом с Арэмэздом, кинул Чангыху золотой и распорядился: