— Шило… — задумчиво протянул Мрачный, — напомни, я говорил, что у тебя мозгов, как у курицы, или нет?
— Да почему, как у крицы!?! — взвился тощий, оскорбленный до глубины души неприятием своего блестящего плана и сомнением в не менее блестящих умственных способностях, как разработчика.
— Правда, Мрачный, почему? — пришел на помощь товарищу Рыба. — Хороший план. Шило эти воды знает, навигации обучен, мы с тобой моряки неплохие — парус всяко поставим. До Страпара по-любому дойдем!
— Почему? — скривился Мрачный. — Да потому что вы недоумки! Утром, как только Дагбьарт обнаружит пропажу овечек из своего стада — сразу поставит «Русалок» на уши. — Он вздохнул, прозрачно демонстрируя, как тяжело ему жить рядом с двумя придурками, которые без него и задницу подтереть не могут и продолжил: — Балрам, который кормится у Толкача с руки, мигом поднимет всех слуг, поваров, вышибал, конюхов и всех остальных и устроит шмон, чтобы узнать, кто съехал ночью. А так как обычно ночью никто не уезжает, утром будут все, кто был вечером, кроме нас троих! И тогда Имбах Хлашват будет точно знать, кто его ограбил, а мы будем бегать всю оставшуюся жизнь, как будто нам пятки жгут! — Мрачный вздохнул и закончил: — Но недолго… — За столом воцарилось гнетущее молчание, вызванное осознанием Шилом и Рыбой своей тупости, которая могла привести к прямо скажем — катастрофическим последствиям. Тишину через десяток секунд нарушил Рыба:
— И чё делать? — довольно робко поинтересовался он. — Не полезем?
— Почему не полезем? — хищно ухмыльнулся Мрачный. — Полезем! Обязательно полезем! Четырнадцать тыщч — это не окунь перднул! Надо брать!
— Так ты ж сам… — начал удивленно Шило.
— Что я сам? — деланно удивился Мрачный. — Я сказал, что план говно. Не отрицаю. Но если кое-что изменить — будет нормальный. — Он явно ждал вопроса: «Что изменить?», но подельники, как в рот воды набрали и Мрачный был вынужден продолжить: — Итак. Сначала все правильно: ждем тарк, или чуток побольше, чтобы уснули, да и в «Русалках» все угомонятся, пробираемся в их комнату, даем понюхать желтую пыль, выводим, а вот дальше идут изменения, — ухмыльнулся Мрачный. — И отводим в ту пещеру, где мы держали заложников, а сами возвращаемся в таверну. Утром мы не при делах. День где-нибудь гужуемся, как стемнеет забираем телку с телком и дальше по старому плану: добираемся до места, где лайба стоит и уходим на Страпар!
— А на Страпаре у Толкача власти нет! — восторженно продолжил Шило. — Садимся на корабль, уходим на Балтан-Шах в Трапар, а там самый лучший невольничий рынок на всех Далеких Островах!
— Все правильно, — согласился Мрачный. — Но имейте в виду, что Толкач обязательно пошлет туда своих людей, поэтому, как только деньги будут на руках, сразу рвем когти в Протектораты.
— А там уж как-нибудь да затеряемся, — внес свои пять копеек в мозговой штурм Рыба.
Все, что ему было нужно старший помощник узнал, настала пора возвращаться в тело.
— Спасибо, — прошептал Денис Тарении, — можешь отпускать.
Соискатели Силы «отсутствия» старшего помощника за столом не заметили — были заняты едой и мрачными размышлениями о своей будущей судьбе — все прекрасно знали статистику выживаемости в процессе инициации и она, честно говоря, никого не радовала.
Это, как поход к зубному в старые добрые… пардон — советские времена, когда обезболивание, а особенно не в столичных привилегированных клиниках для слуг народа, а где-нибудь в провинции, считалось буржуазной забавой — чем ближе начало процесса, тем тоскливее становилось на душе. Но никуда не денешься — надо идти. Если бы не болело и идти не надо, а коли уж болит, то хоть чучелом, хоть тушкой, а на прием пойдешь.
А вот Дагбьарт что-то такое заподозрил и пытливо поглядывал в сторону старшего помощника. Его-то Денис и решил использовать в качестве конфидента, но как бы поточнее выразиться — конфидента наоборот. Обычно конфиденту доверяют свои тайны, а старший помощник хотел выведать у Дагбьарта чужие. Тянуть Денис не стал, поднялся и сменил локацию — подсел к групповоду, благо места за столом хватало.