К чему эти воспоминания? А к тому, что кадат, позволявший видеть что-то там, где увидеть что-то в принципе невозможно, расширил сферу восприятия старшего помощника метров до пятидесяти, причем с высоким качеством этого самого восприятия и если пятьдесят метров, причем ночью — это что-то, то что тогда — ого-го-го? Следует так же уточнить, что границы восприятия и границы видимости — это не одно и тоже.
Границы видимости под водой зависят от множества факторов: прозрачности воды; цвета дна, если дело происходит на мелководье; угла, под которым падает солнечный свет; слоистости воды; глубины погружения; цвета объекта наблюдения; цвета фона, на котором отслеживается объект, времени суток — ночью вообще ничего не видно и прочая, прочая, прочая… В воде даже днем при отличном солнечном освещении искажаются цвета, размеры и перспектива, вода искажает зрительные образы объектов и отдаляет их. Полагаться в воде на зрение даже днем — задача неблагодарная, что уж говорить про ночь.
Неизвестно на каких физических принципах было реализовано «ночное зрение» кадата, которое и зрением-то не было, а было восприятием, но Денис… в смысле — Астральный Лазутчик у которого — какое совпадение! — глаз тоже не было, получал информацию в визуальной форме. Старший помощник ясно видел все вокруг на расстоянии пятидесяти метров, правда с обычным зрением, это ничего общего не имело, но и хрен-то с ним. Главное, что работало. С другой стороны, когда Денис летал в воздухе, глаз у него тоже не было, а все видел. Тут, если начнешь копать, можно докопаться до таких глубин, что ну его нафиг! Поэтому старший помощник, прекратив бесплодные умствования, ринулся в глубину.
Границу между двумя средами — воздухом и водой он преодолел легко и непринужденно, можно сказать — не заметив, словно Месси в свои лучшие годы, оборонительные порядки какого-нибудь омского «Газ-Мяса». Ну-у… разумеется, если бы они когда-нибудь встретились: «Барселона» и «Газ-Мяс». Мгновение назад Астральный Лазутчик был в воздухе, а в следующее — под водой.
Адмиральское озеро оказалось очень глубоким, причем никакого плавного понижения дна, свойственного таким водоемам, как, например, Финский залив не было и в помине — в метре от берега глубина озера составляла уже не менее пяти метров и продолжала расти по мере удаления от берега. Дно было покрыто сплошным ковром водорослей, находящихся в непрерывном движении, словно трава на ветру. Это явление Дениса заинтересовало — вроде бы никакого быстрого течения быть не должно — чай не горная река, а равнинное озеро, а водоросли шевелятся.
Находись старший помощник во всем блеске и славе — внутри нежного и мягкого физического тела, которому могла бы что-нибудь откусить неведомая тварь, вылетевшая из переплетения водорослей, как торпеда, старший помощник наверняка почувствовал бы не только заинтересованность, а самую настоящую опаску, но так как он был в образе бесплотного духа, которому не страшны острые зубы и ядовитые щупальца, то именно ко дну он и направился, чтобы разобраться на месте с непонятным явлением.
Каждое мгновение Денис ожидал поступления команды «Стоп машина!», ибо, учитывая расстояние от берега и глубину погружения, продвинулся в воде уже не менее, чем на шесть вардов, а может и побольше, чем превысил ожидаемый боевой радиус более чем в три раза. Это обескураживало — как ни крути, а вода плотнее воздуха в семьсот семьдесят раз — это не воробей чихнул!
«Зависимость боевого радиуса от плотности среды нелинейная!» — тоном Ньютона, получившего яблоком по башке и излагающего выводы от этого происшествия благоговейно внимающим ученикам, сообщил внутренний голос.
«Спасибо, Кэп! — сдержанно поблагодарил его старший помощник. — А мужики-то и не знают!» — на что голос обиделся и замолчал.
Никакого сопротивления движению Астрального Лазутчика вода не оказывала — передвигаться было так же легко и просто, как в воздухе, но психология есть психология и «плыл» Денис достаточно медленно, любуясь панорамой дна Адмиральского озера, как аквалангист любитель — это для старорежимных читателей, родившихся в эпоху диалектического материализма, или как дайвер — чтобы было понятно молодежи. Двигался старший помощник чуть выше леса водорослей, с интересом рассматривая мелких рыбешек, снующих в различных направлениях.
Любое открытие совершается случайно — на то оно и открытие, запланировать его невозможно. Профессор Конрад Рентген погасил свет, уходя из лаборатории и случайно заметил, что пробирка с солью бария, оставленная на столе, светится и пошло-поехало… В трюме перевозили мешки с чаем и бочки с бергамотом — случайно, во время шторма произошла утечка последнего — хоп! — получили чай с бергамотом. Антуан Беккерель случайно заметил, что фотопластинка, оставленная рядом с солью урана засвечена — в итоге имеем термоядерное оружие. Основой открытия, сделанного Денисом, послужило то обстоятельство, что он «плыл» медленно и в непосредственной близи от леса водорослей.