Ничто ничего не предвещало — ну, как и должно быть при всяком нормальном открытии, как вдруг из водорослей позади старшего помощника, над которыми он уже «проплыл», стремительно, словно кобра наносящая свой смертельный удар, «выстрелила» довольно крупная рыбина, очень удачно прятавшаяся там вплоть до этого момента и совершенно незаметная, после чего стремительно пронеслась сквозь Астрального Лазутчика и проглотила одну из мелких рыбешек, тусовавшихся по курсу движения Дениса. Вся оставшаяся тусовка, не охваченная вниманием агрессора, немедленно прыснула в разные стороны.
Казалось бы — ничего удивительно — все жить хотят — всем кушать надо, ан нет! — было кое-что удивительное. В тот краткий миг, когда рыбина проносилась сквозь него, Денис почувствовал голод. Даже не так — не голод, а ГОЛОД, какого не испытывал никогда в жизни.
Да что там не испытывал! — старший помощник представить себе не мог, что всепоглощающее чувство ГОЛОДА такой интенсивности вообще может существовать в природе. Оказалось, что может. Мысли, чувства, ощущения, память — короче говоря, все, что составляло личность Дениса осталось в тот миг при нем, однако все это было фоном, ибо на передний план вышел ГОЛОД, затмивший собой все остальные чувства и эмоции, словно корабельный прожектор неверное пламя свечи.
Однако открытие — открытием, а дело — делом. Надо было продолжать запланированный эксперимент и старший помощник, чтивший первый закон Ньютона, как Конституцию Российской Федерации, продолжил свое равномерное и прямолинейное движение, бездумно любуясь могучими каменными опорами Закатного моста, но мысли его были далеки от восхищения шедеврами местного мостостроения.
Денис пытался осознать последствия того, что только что произошло. Похоже было на то, что он наткнулся на засвеченную фотопластинку, оставленную рядом с источником радиации, а оттуда, как мы знаем, рукой подать до атомной бомбы. Ситуация требовала тщательного осмысления.
«Ты понял, чего не надо делать? — непривычно серьезным тоном осведомился внутренний голос, акцентируясь на частице „не“, так что на самом деле его вопрос звучал так: — Ты понял, чего НЕ надо делать?»
«Нет конечно. Я же тупой!» — огрызнулся на всякий случай старший помощник, ибо действительно не очень понял чего от него хочет голос.
«Не надо никому рассказывать!» — разъяснил свою позицию голос, делая акцент в этот раз на слове «НИКОМУ».
«И не собирался!» — буркнул Денис, который, надо честно признать, об этой стороне возникшей проблемы до этого момента не задумывался. А вот голос подумал — честь ему и хвала, ибо то что знают двое, знает и свинья.
«Так недолго и изгоем стать — это еще в лучшем случае, а то и нож в спину получить — кому охота находиться рядом с человеком, который читает твои мысли? Никому!» — продолжил нагнетать голос.
«Ну, насчет мыслей — это бабушка надвое сказала, — проворчал старший помощник. — Скорее эмоции…»
«Один хрен! — не позволил сбить себя со своей позиции голос. — Кто там будет разбираться!?»
Возражать Денис не собирался ибо был согласен с голосом целиком и полностью. Как ни крути, а польза от внутреннего паршивца была большая. Иногда. Не часто. Но была. Интенсивный обмен мнениями по выработке курса внешней политики, на проводимый эксперимент никак не повлиял — старший помощник ежесекундно ждал, что его тормознут, поэтому продолжал внимательно отсчитывать опоры моста, мимо которых неторопливо перемещался.
Как выяснилось через некоторое время, можно было этого и не делать, ибо Астральный Лазутчик плыл, плыл, да и доплыл до самого Адмиральского острова, где опоры Закатного моста благополучно и закончились — можно было не считать. И тут перед Денисом во весь рост встал сакраментальный вопрос русской интеллигенции: — Что делать!? К счастью, второй вопрос: — Кто виноват? — не возникал, ибо винить было некого, ну разве что самого себя, а это, по-любому, не комильфо.
Можно было попробовать продолжить прямолинейное движение, вгрызться в гранитное основание Адмиральского острова, «прорыть» сквозной туннель под островом, вынырнуть с другой стороны и «плыть» уже вдоль Восходного моста, но эту возможность старший помощник рассматривал чисто умозрительно, ибо имелось несколько причин препятствующих ее реализации.