Дабы не обижать девушек, старший помощник сделал вид, что очень расстроен. Кстати говоря, расстроен он был на самом деле, но не тем, что отсутствует возможность добраться до их нежных тел, а тем, что никак не может придумать, какой слух о своем предстоящем отсутствии в городе запустить.
Прием по случаю дня рождения уважаемого человека Бада Вон Шика для подобной акции был идеальным местом — публика собрана высокопоставленная, имеющая многочисленные связи в высшем обществе и информация, которую гости получат, очень быстро станет достоянием всей властной верхушки Балтана, а потом стечет с горних вершин вниз, в болото плебса — то, что доктор прописал.
Да и распространить нужную информацию… точнее говоря дезинформацию не просто, а очень просто — наверняка будут танцы и меняя партнерш можно каждой вешать лапшу на уши, которой она потом щедро поделится со знакомыми и друзьями, как имеющими счастье присутствовать на мероприятии, так и не удостоенными такового. А можно поступить еще проще — ковать деньги не отходя от кассы — вешать лапшу на уши Апсарапе и Махлеге прямо за столом, на рабочем, так сказать, месте, да вот только непонятно было, что именно вешать. Пичалька…
Могучий мозг старшего помощника работал в многопоточном режиме. Первый поток, самый слабенький — буквально доли процента от интегральной вычислительной мощности всей системы, обслуживал куртуазную беседу, которую вел Денис со своими соседками по столу. Старший помощник изобретать велосипед не стал и втюхивал им ту же хрень, что и на автопати прошлой ночью: приключения на крайнем юге, в Лесу, в Протекторатах и далее по списку.
В стародавние времена был такой певец Эдуард Хиль, который исполнял разнообразные жизнерадостные песенки. Так вот, в одной из его песен были такие слова: "Девчонки ахали и вслед глядели. Всегда нам кто-то смотрит вслед в семнадцать лет…". Вот именно так реагировали на байки Дениса Апсарапа и Махлега. Не в том смысле, что вслед глядели, а в том, что ахали.
Остальные девяносто девять и много десятых процента вычислительной мощности головного мозга старшего помощника были задействованы в поиске решения задачи по дезинформации балтанской общественности, но несмотря на мощный мозговой штурм и колоссальную ментальную энергию, задействованную в нем, которой при разумной экономии, хватило бы для получения пары-тройки Нобелевских премий, проку от этой деятельности было ноль. Ничего конструктивного, не говоря уже о креатином, в голову не приходило.
"Может ты по делам в Трапар собираешься намылиться?.." — не очень уверенно предложил внутренний голос. После некоторого раздумья, Денис отверг этот вариант:
"Нет. Если будут копать по-настоящему, то быстро установят, что я и билет не покупал и дилижансом не воспользовался. Слишком легко проверяемая версия…"
"Ну, так свою предложи!" — буркнул голос.
"А вот с этим проблемы… — честно признался старший помощник. — Ничего хорошего в голову не приходит…"
От этих невеселых размышлений Дениса отвлек Эльхар, на которого старший помощник бросил случайный взгляд, да так и задержал на нем луч своего внимания. Новый возлюбленный прекрасной предательницы сильно изменился с тех пор, как старший помощник видел его в последний раз. И хотя произошло это считанные минуты назад, но изменения были разительными. Если первый Эльхар, если так можно выразиться, напоминал грустного Пьеро, страдающего по своей Мальвине, то второй — фанатика Фельтона, убившего Бекингема по наущению коварной миледи. Если раньше на лице несчастного влюбленного была написана лишь жгучая ревность, то сейчас к ней добавилась не менее жгучая ненависть. Денис проследил за его взглядом — Кира беспечно смеялась какой-то шутке изворачивающегося на пупе мажора и видимо делал это не в первый раз, вот бедный Эльхар и дошел до точки кипения.
"Прям Отелло!" — хохотнул про себя старший помощник.
"Зря смеешься!" — угрюмо отозвался голос.
"Нет, — фыркнул Денис, — я сейчас заплачу!"
"Может и начнешь, — загадочно отреагировал голос, — но потом…"
"Поясни!" — потребовал носитель.
"Этот хрен сейчас взорвется, полезет морду бить сынишке именинника и будет грандиозный скандал…"
"А потом Кира будет все улаживать, сглаживать, — нахмурился старший помощник, сходу уловив мысль голоса, — успокаивать своего ревнивого хрена и про наш договор забудет по запарке!"