Я поднялся по лестнице и пошел прямо к бочоноку, проклинал свою жадность и пустую бутылку виски, лежащую где-нибудь в Sig Тау лужайке перед домом.
После часа пива и монотонной, пьяной беседы с братьями братства и их свиданиями, я посмотрел на Эбби, надеясь попасться на глаза. Она уже смотрела на меня, но отвела взгляд. Америка, казалось, попылась взбодрить ее, и затем Финч коснулся ее руки. Она очевидно была готова уехать.
Она выпила остаток своего пива быстрым глотком, а затем взяла руку Финча.
Она прошла две ступеньки вверх по лестнице, а затем замерла, услышев ту же песню, что мы танцевали на ее день рождения . Она протянула руку и схватила бутылку Финча, сделав еще один глоток.
Я не был уверен, то ли это виски говорило, но что-то в ее взгляде сказало мне, что воспоминания песни были столь же болезненным для нее, как они были для меня.
Она по-прежнему заботится обо мне. Она должна была.
Один из моих братьев братства прислонился к стойке около Эбби и улыбнулся. “Хочешь потанцевать?”
Это был Брэд, и хотя я знал, что он, вероятно, только что заметил несчастный взгляд на ее лице и пытался ободрить ее, волосы встали дыбом на моей шее. Когда она покачала головой, чтобы сказать, я был рядом с нею, и мой глупый гребаный рот перемещался прежде, чем мой мозг мог приказать ему останавиться.
“Потанцуй со мной”.
Америке, Шепли, и Финч все смотрели на Эбби, ожидая ее ответа, с тревогой, как и я.
“Оставь меня в покое, Трэвис”, сказала она, скрестив руки на груди.
“Это наша песня, Гулька”.
“У нас нет песни”.
“Голубка. . ».
“Нет”
Она посмотрела на Брэда и выдавил из себя улыбку. “Я хотела бы потанцевать, Брэд”.
Веснушки Брэда простирались через его щеки, когда он улыбнулся, жестикулируя его рукой для Эбби, чтобы следовать вперед к лестнице.
Я отшатнулся, чувствуя, как меня только что ударили в живот. Сочетание гнева, ревности, грусти варились в моей крови.
“Тост! ” прокричал я , взбираясь на стул. На моем пути к вершине я украл чье-то пиво и вытянул его передо мной. “За спринцовки! ” Я сказал, указывая Брэду. “И за девченок, которые разбивают наше сердце. ” Я поклонился Эбби. Мое горло напряглось. “И за абсолютному гребаному ужасу потери твоего лучшего друга, потому что ты был достаточно глуп влюбиться в нее.”
Я наклонил назад пиво, заканчивая то, что осталось, и затем бросило его на пол. Комната была тиха за исключением музыки, играющей в подвале, и все уставились на меня в массовом беспорядке.
Быстрым движением Эбби обратила мое внимание, когда она схватила руку Брэда, ведя его вниз на танцпол.
Я спрыгнул со стула и приготовился к подвалу, но Шепли положил рядом его кулак к груди, опираясь на меня..
“Ты должен остановиться”, сказал он приглушенным голосом. “Это кончится плохо.”
“Если она заканчивается , какое это имеет значение?” Я просунулся мимо Шепли и спустился вниз по лестнице, туда, где Эбби танцевала с Брэдом. Снежок был слишком большим, чтобы остановиться, поэтому я решил просто свернуть него.
Не было никакого позора в идущих шарах.Мы не могли вернуться, к тому чтобы быть друзьями, так что, заставить одного из нас ненавидеть другого показалось хорошей идеей.
Я расчищал мой путь через пары на танцполе, останавливаясь рядом с Эбби и Брэд.
“Я вмешаюсь.”
“Нет, это не так. Иисусе! “Сказала Эбби, утыкаясь головой от смущения.
Мои глаза впились в Брэда.
“Если вы не отойдеш от моей девушкой, я вырву твое гребаное горло. Прямо здесь, на танцполе “.
Брэд был в смятении, его глаза нервно бросаясь от меня к партнерше по танцам. “К сожалению, Эбби”, сказал он, медленно убирая руки прочь. Он отступил к лестнице.
«Как я отношусь к тебе прямо сейчас, Трэвис… очень близко к ненависти ».
“Потанцуй со мной”, умолял я, переминаясь сохраняя равновесие.
Песня закончилась, и Эбби вздохнула.
“Иди и выпей еще бутылку виски, Трев.” Она повернулась, чтобы танцевать с одним лишь оставшемся парнем на танцполе.
Темп убыстрялся, и с каждым ударом, Эбби подходила ближе и ближе к своему новому партнеру. Дэвид, мой нелюбимый Sig Тау брат, танцевали позади нее, держа ее за бедра.
Они улыбнулись, когда они два рассчитали ее, помещая их руки на всем протяжении ее тела. Дэвид захватил ее бедра и врезал его таз в ее задницу.
Все уставились. Вместо того, чтобы чувствовать ревность, меня захлестнуло чувство вины . Это то, на что я ее толкнул.
В двух шагах я наклонился и обернул руку вокруг ног Эбби, бросая ее на плечо, толкая Давида на землю за то, чтобы быть таким меркантильный мудаком.