Я кинул последний взгляд на лицо спящей Эбби, прежде чем выйти из квартиры, и это подстегивало меня двигаться быстрее.
Чарджер едва мог развить скорость, которую я хотел. Красный свет остановил меня, прежде чем я добрался до магазина, и я закричал, ударив руль.
“Черт побери! Быстрее!”
Через пару секунд свет переключился с красного на зеленый, и шины несколько раз прокрутились, набирая обороты.
С парковки я тут же побежал в магазин, четко осознавая, что выглядел, как сумасшедший, выдергивая из ряда тележек одну из них. Проходя один проход за другим, я хватал то, что, как я считал, ей нравилось, или то, о чем она упоминала в разговорах.
На одной из полок висела пористая розовая штука, которую я тоже захватил.
Мое извинение не заставило бы ее остаться, но, возможно, этот мой жест в ее сторону немного смягчил бы ее. Возможно, она увидела бы, как я сожалел о своем поступке.
Я остановился в метре от кассы и почувствовал безнадежность. Ничего не сработает.
“Сэр? Вы все взяли?”
Я уныло покачал головой.
“Я не… Я не знаю.”
Женщина на мгновение уставилась на меня, заталкивая руки в карманы ее полосатого бело-горчичного фартука.
“Могу я Вам помочь найти что-нибудь?”
Я подтолкнул тележку к её кассе, не отвечая и видя, как она смотрит на всю любимую еду Эбби.
Это была наиглупейшая из моих идей, и единственная женщина, которая была мне небезразлична, посмеялась бы надо мной, когда упаковывала свои вещи.
“С вас восемьдесят четыре доллара и семьдесят семь центов.”
Одно использования моей банковской карты - и пакеты с продуктами в моих руках. Я ринулся к парковке, и, через несколько секунд, Чарджер начал плеваться из выхлопной трубы, что продолжал делать всю дорогу до квартиры.
Я делал два шага вместо одного и буквально влетел через дверь. Из-за дивана были видны головы Шепли и Америки. Телевизор был включен, но приглушен.
Слава Богу. Она еще спала. Пакеты с грохотом приземлились на столешницу, когда я поставил их. Я постарался сильно не шуметь шкафами, пока раскладывал еду.
“Когда Гулька проснется, дайте мне знать, ладно?” тихонько сказал я. “Я купил спагетти, блинчики, клубнику и эту ее дерьмовую овсянку с шоколадом, а еще она любит хлопья “Фрути пебблз”, да, Мерик?” спросил я, поворачиваясь.
Эбби уже проснулась и сейчас смотрела на меня с кресла. Она выглядела так же плохо, как я себя чувствовал.
“Привет, Голубка.”
Она несколько секунд смотрела на меня отсутствующим взглядом. Я сделал несколько шагов в гостиную, нервничая больше, чем в ночь своего первого боя.
“Гулька, ты голодна? Я сделаю блинчики. Или есть… эээ… есть овсянка. Я еще купил какую-то розовую пенистую фигню, с которой бреются девчонки, и фен, и… Секундочку, это здесь.”
Я схватил один из пакетов и понес его в спальню, вываливая содержимое на кровать.
Когда я достал розовую мочалку, которая, как я думал, должна была ей понравиться, мне на глаза попался полностью упакованный, стоящий за дверью багаж Эбби.
Желудок скрутило, а в рот вернулся привкус хлопка. Я вышел в коридор, стараясь держать себя в руках.
“Твои вещи упакованы.”
“Знаю,” сказала она.
Жжение в моей груди доставляло физическую боль.
“Ты уходишь.”
Эбби посмотрела на Америку, которая уставилась на меня таким взглядом, будто хотела, чтобы я умер.
“А ты думал, она останется?”
“Детка,” прошептал Шепли.
“Черт возьми, Шеп, не начинай! Не смей защищать его передо мной,” закипела Америка.
Я с трудом сглотнул.
“Мне так жаль, Гулька. Я даже не знаю, что сказать.”
“Давай, Эбби,” сказала Америка. Она встала и потянула ее за руку, но Эбби осталась сидеть.
Я сделал шаг, но Америка указала на меня пальцем.
“Ей-богу, Трэвис! Если попытаешься остановить ее, я оболью тебя бензином и подожгу, пока ты будешь спать!”
“Америка,” попросил Шепли. Ситуация быстро ухудшалась со всех сторон.
“Я в порядке!” озадаченно сказала Эбби.
“В каком смысле?” спросил Шепли.
Эбби закатила глаза и указал на меня.
“Трэвис привел ночью девиц из бара, и что?”
Я закрыл глаза, стараясь унять боль.
Как бы я ни хотел, чтобы она не уходила, мне никогда не приходило в голову, что ей будет наплевать.
Америка нахмурилась.
“Эээ, Эбби… Ты хочешь сказать, что тебя не волнует, что произошло?”
Эбби оглядел комнату.
“Трэвис может приводить домой того, кого хочет. Это все-таки его квартира.”
Я проглотил кусок, застрявший в горле.