— Я и отсюда тебя прекрасно слышу, — наконец, сказал Хайен. — Говори.
Исвел оскалился:
— Боишься? На мне кандалы, отсекающие магию. Что я тебе сделаю, мальчик?
Но Хайен на это не повелся:
— В то, что кто-то может напасть на меня в королевском дворце, мы тоже не верили. Да и…
Он немного помолчал, а затем признался:
— Моя магия подсказывает, что этого лучше не делать.
Аллатриссиэль подался вперед и сделал короткий синий росчерк. Но Исвел внезапно обмяк и горько рассмеялся:
— Даже так? А ты силен. Значит, это правда. Он нашел записи предков Файлорна и сделал это.
— Кто нашел записи? — не понял Хайен. — Сделал что?
Магистр Лин изменился в лице. Юноша не был уверен, что ему ответят, но Исвела на этот раз не нужно было принуждать. Узник севшим голосом проговорил:
— Кто? Твой отец, разумеется. Ему было недостаточно того, что ты унаследовал жалкие крохи эльфийской магии, как любой полукровка. Он сделал так, чтобы ты получил эту силу целиком, верно?
Брови магистра Лина поползли вверх. Исвел сплюнул кровь и продолжил:
— Тогда один шаг, мальчик. И я скажу тебе кое-что важное. Это будет опасно для тебя. Но если ты сделаешь всего один шаг, то сможешь защититься. Во всяком случае, если он и правда дал тебе свою магию.
Эльфы в один голос воскликнули:
— Не смей!
Но было поздно. В глазах пленника промелькнуло что-то, что заставило юношу шагнуть вперед. Исвел вымученно улыбнулся и прохрипел:
— В этом королевстве нет твоего врага. И не все служат ему по доброй воле. Это я отдал ему Аделу Рэувелл и ранил Руцу.
После этого из его рта хлынула кровь, и от этой крови поднялся коричневый дым. Магия Хайена откликнулась сразу же. Темная волна захлестнула все в попытке защититься, и на какое-то время Хайен потерял ориентацию в пространстве. А может быть, и сознание.
Из темноты его вырвал полный ярости голос Ала:
— Уйди, Линдереллио!
— Нет.
В голосе наставника прозвучала сталь, и Хайен мотнул головой, сбрасывая остатки дурноты. Первым, что он увидел, был водопад молочно белых волос. Только после этого юноша сообразил, что сидит на полу и смотрит в спину своему учителю. И только после этого он заметил, что всю комнату заполняют черные шипастые плети. Хайен попытался подняться. Магистр ощутил его движение за спиной и резко оглянулся. Аметистовый взгляд был непроницаем. Учитель бесстрастно попросил:
— Убери это, пожалуйста.
Юноша понял, что он имеет в виду. Но в этот миг заметил, что рукав черного камзола разорван, и на коже учителя сочится кровью короткая и глубокая рана. Только после этого он увидел Аллатриссиэля с точно такой же отметиной на руке. И в глазах ищейки горела жажда убийства. А свободный от шипастых плетей кусочек пола между двумя эльфами устилал пепел. Они что, сражались?
— Хайен, — резко бросил магистр Лин. — О чем я попросил тебя?
Юноша спохватился и осторожно потянул свою магию назад. Плети начали растворяться, втягиваться обратно в тень. Вскоре комната опустела. Исвел обмяк на стуле, и вокруг него растекалась лужа крови, которая больше не источала коричневый дым.
Хайен невольно скользнул по нему взглядом и севшим голосом спросил:
— Его убил я?
Неожиданно магистр Лин вздохнул и повернулся к своему ученику. В аметистовом взгляде промелькнуло сочувствие. Ладонь эльфа коснулась его головы в жесте утешения. А затем наставник ответил:
— Думаю, нет. Его убила орочья магия, которую кто-то поместил в его тело. Никогда не видел ничего подобного.
Все это время Аллатриссиэль продолжал сверлить Хайена ненавидящим взглядом. А затем он медленно заговорил на родном языке, и большая часть слов была незнакома. Магистр Лин отвечал ему, но обрывки фраз, которые успевал понять Хайен, никак не желали складываться во что-то цельное. Наконец, Серый процедил на языке королевства:
— Забирай его и уходи.
Магистр произнес витиеватую эльфийскую благодарность, но Хайену показалось, что это только разозлило ищейку. Тот не помешал им выйти из комнаты. Пока они шли по коридорам, магистр Лин пробормотал знакомую пару слов на эльфийском. Его пальцы вспыхнули зеленым, и наставник приложил их к ране.
Хайен нашел в себе силы пробормотать:
— Спасибо. Я ранил вас, а вы…
Эльф с легкой долей раздражения ответил:
— Похоже, это какая-то инстинктивная самозащита. У нас обоих раны на том же месте, что и у Хели. И остальные шипы прошли стороной. Кроме того… Раз Хели верит, что ты сможешь с этим справиться, я тоже буду верить. Столько, сколько смогу.