Картинка сменилась почти сразу. На пустой дороге словно по мановению руки вырос дворе, такой же геометрически правильный и отливающий синевой. У входа толпились люди. Одиночество сменилось волной удовлетворения и жаждой признания.
Вмешиваться в сон юноша больше не стал. Какое-то время он еще наблюдал за хозяйкой этого места, а затем также медленно ушел, старательно заметая следы.
После этого силы покинули его, и Хайен погрузился в крепкий сон без сновидений.
На рассвете адепты спустились в холл замка и увидели своего наставника. Эльф задумчиво посмотрел на Хаейна, и тот сразу понял:
— Эйке проснулся?
Магистр кивнул:
— Я уже говорил с ним.
Юноша напряженно спросил:
— Что он рассказал?
— Признал свою вину, — бесстрастно ответил эльф. — Но кто дал ему амулет, не говорит. И сейчас это не важно. Займитесь учебой. Обсудим все после тренировки.
Хели недоверчиво посмотрела на отца, но ничего не сказала. Хайен подумал о том, что наставник, похоже, не горит желанием делиться с адептами тем, что рассказал ему но-хинец. Но спорить никто не стал. Юношу сейчас больше занимала другая мысль, которая пришла ему сразу при пробуждении. А самое главное — Хайен не знал, стоит ли ей делиться ей друзьями. И если стоит, то с кем именно? Рассказать Хели и наградить ее теми же сомнениями, что терзают его самого? Или довериться магистру Лину, рискуя получить очередное «не вмешивайся»?
На этот раз наставник гонял их по предгорьям. Хайен бежал последним и продолжал думать. А еще он украдкой наблюдал за Энди. Мысль, которая пришла юноше в голову утром, была предельно простой. Герцог Тан сказал, что один из амулетов Эйке был сделан здесь, в королевстве. И на нем была воздушная магия. А одним из самых известных и влиятельных родов, который старательно взращивал в своих представителях эту стихию, были Райсы. Конечно, род Великих герцогов Запада тоже мог принимать участие в интригах, но… Райсы всегда учились в Алом замке, один из его представителей был ректором Академии, а другой представитель делил комнату с Хайеном. И после предупреждений Микаэлы все труднее было думать, что Райсы не замешаны в том, что происходит. Оставалось только надеяться, что Энди не успел по уши влезть в дела своих родственников.
Когда отряд возвращался после пробежки, на лесной тропе их уже ждал мрачный Рамон. Однокурсник сквозь зубы процедил приветствие. Девушки прошли мимо, гордо вскинув головы, Энди нахмурился и промолчал. А Хайен нарочито замедлил шаг и позволил младшему Фортео пристроиться рядом с ним в конце процессии.
— Не знал я, что он в драку полезет, — буркнул Рамон. — Судя по тому, что ты здесь, вы друг друга не поубивали.
— Попытались, — признался Хайен.— Но я оказался немного сильнее.
Рамон недоверчиво покосился на него:
— Сильнее третьекурсника? Кадзу не слабак.
— Я тоже, — пожал плечами юноша.
Рамон огляделся и понизил голос:
— Использовал против него ту штуку? Которой ты меня тогда ударил.
— Темную магию?
— Ну да.
Поколебавшись, Хайен ответил:
— Допустим, использовал. Рийсе же можно пользоваться магией крови в бою. Так что…
— Не все будут считать твою победу справедливой, — предупредил Рамон. — Эйке популярен на своем курсе. Его приятели могут попытаться отомстить.
— Пусть приходят, — равнодушно ответил юноша. — Моей магии на всех хватит.
На самом деле он отдал бы все, чтобы эту магию больше не пришлось применять против других адептов. Такие способности стоило приберечь для врагов. Но отступать перед старшекурсниками, сколько бы их ни было, Хайен тоже не собирался.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — покачал головой Рамон. — и не рассчитывай, что я буду портить отношения с другими родами. И тебе тоже стоит об этом задуматься.
— О чем? — не понял Хайен.
— О дипломатии, — терпеливо пояснил однокурсник. — Ты же единственный представитель своего рода. И совершенно не искушен в придворных интригах. В Большом Совете Королевства отстаивать свои права кулаками и магией уже не получится. Нужно будет использовать язык и мозги.
— У тебя он, гляжу, подвешен, — фыркнул Хайен.
— Потому что я знаю свой долг перед родом, — серьезно ответил Рамон. — А ты пока ведешь себя, как идиот. Одиночки не выживают в этом мире.
— Я не один, — ответил Хайен.
Но продолжать не стал. Фортео скептически хмыкнул, но больше ничего не сказал.
Столовая гудела, как рассерженный улей. Стоило Хайену переступить порог рука об руку с Хели, как внутри на несколько мгновений воцарилась гробовая тишина. За одним из дальних столиков у окна Хайен заметил Эйке. Левая рука у него была примотана к телу, плечо стянуто повязкой. В сторону вошедших но-хинец даже не взглянул. А вот его товарищи смотрели недружелюбно. Хайен отметил, что вокруг стола, за которым сидел его соперник, собралось не меньше десятка старшекурсников. Неужели Рамон прав, и теперь они попытаются осадить остроухого выскочку?