Пьер стоял спиной к Винсенту у одной из витрин в ярко освещенном холле. Он слегка вздрогнул, когда Винсент опустил ему руку на плечо, но тут же, узнав Винсента, широко улыбнулся.
— На улице довольно прохладно, ты что, хочешь пойти без пальто?
Винсент рассмеялся, попросил Пьера немного подождать и быстро сбегал за своим плащом. Он спросил, есть ли у Пьера идея на счет того, куда пойти. Идея у Пьера была. Зиберы ему очень рекомендовали ресторан «Оксмокс». Это заведение напротив винного павильона действительно имело добрую репутацию. Сейчас на нем красовался плакат, призывающий посетить неделю блюд из утки. Это означало, что, наряду с прочими блюдами, здесь подавали дикую утку или половину дикой утки, приготовленную 36‑ю различными способами. До аллеи Кайзер было рукой подать, поэтому Пьер и Винсент решили пройтись до «Оксмокса» пешком.
Голубая форель с отварным картофелем была приготовлена отменно. Семь лет назад он тоже заходил сюда, в ресторан «Цум Нест», и заказывал форель. Он до сих пор помнил, как вкусна была эта рыба. Ее держали здесь же, в бассейне, неподалеку от ресторана. Завершил он свой обед чаем — в ближайшие часы надо было сохранить ясную голову. Их план был совсем неплох.
Последние два дня его друг Курагин со своими ребятами внимательно наблюдал за тремя агентами из КГБ и изучал схему их слежки за ним. Кузнельков руководил всей группой и был его непосредственной «тенью». Городин и Хаматаян были на подхвате, постоянно находясь на своих «опорных пунктах» — в гостиницах. Эта троица составляла как бы треугольник, причем один постоянно находился в своем номере как резерв на случай каких-либо непредвиденных обстоятельств. В течение двух дней один из помощников Курагина, молодой офицер, изучал походку и жестикуляцию Хофманна. К сегодняшнему вечеру все должно быть готово, и операцию можно было начинать. Этот молодой офицер имел внешнее сходство с Хофманном и пользовался доверием Курагина.
Час назад Хофманн пешком добрался до стоянки такси у курзала, не спеша сел в машину, давая Кузнелькову возможность оповестить остальных и распорядиться проследить за ним. Он поехал к гостинице «Берен» на Лихтенталераллее и, выйдя из такси, быстро вошел в вестибюль. Там он молниеносно передал свое темное пальто и серую шляпу двойнику, а тот сразу же вышел на улицу и сел в поджидавшее такси. Спрятав лицо за газетой, он подождал, пока ему по рации сообщили, что Кузнельков следует за такси с его двойником; оно должно было отвезти его сначала к знаменитой курортной лечебнице в замке Бюлерхое, примерно в 15 километрах от Баден-Бадена. Со второго поста он получил сообщение, что Городин находится при Кузнелькове и, таким образом, первой жертвой должен был стать Хаматаян. По рации Кузнельков приказал Городину, вероятно, ждавшему в другом такси, следовать за ним по Лихтенталерштрассе через Максимилианштрассе к Шварцвальдскому шоссе. Поскольку для связи по рации Бюлерхое находилось слишком далеко, Кузнельков, обнаружив «маскарад», сможет оповестить Хаматаяна только по телефону. Но тот к тому времени уже будет в западне. Когда оба агента вернутся в город, первая фаза операции будет завершена. Хофманн улыбнулся. Через несколько минут Хаматаян появится на своей «квартире». Хофманн не мог понять, почему этого человека решили поселить именно в гостинице «Цум Нест». Ее и гостиницей-то едва ли можно было назвать — всего три номера. Но, может быть, как раз неприметность отеля и сыграла решающую роль в выборе. Как бы то ни было, Хаматаяна надо было ждать с минуты на минуту.
Хофманн закончил свой обед и расплатился. Бросил взгляд на часы: Хаматаян должен сейчас появиться. Кузнелькова заманят еще дальше, к Муммельзее, если они окажутся на Бюлерхое слишком рано, но все равно ему, Хофманну, мешкать теперь нельзя. Каким бы простым и надежным ни казался их план, его успех основывался на том, что тройка агентов КГБ, несмотря на определенный опыт работы за границей, эту часть Германии знала довольно слабо, им требовалось время для ориентировки, а томительные дни ожидания несомненно разрушительно действовали на психику, тем более что им не были известны его, Хофманна, планы, и наконец они не могли реально оценить истинные возможности Курагина. В Москве знали, что они с Курагиным друзья, но не знали, какие сферы охватывает их дружба, выходит ли она за рамки лояльности к партии и государству и, прежде всего, какими средствами воспользуется Курагин в случае опасности. Хофманн едва успел закурить сигарету, как в ресторан вошел Хаматаян. Его взгляд сразу же остановился на Хофманне, сидевшем в полном одиночестве за столиком у двери. Хофманн скорее почувствовал этот взгляд, чем заметил его. Он тотчас поднялся, на ходу надел пальто и шляпу и вышел на улицу. По ступенькам быстро спустился на Реттигштрассе и повернул налево. Запутанные улочки и переулки старого города были идеальным местом для осуществления его замысла. Хаматаян потеряет ориентировку в этой паутине переулков, у него не будет времени, чтобы остановиться и обдумать ситуацию. Ему придется все время следовать за ним. Через наушник, выглядевший, как слуховой аппарат, а на самом деле бывший ультрасовременным радиоприемником, он получил известие, что Хаматаян сразу же последовал за ним и теперь, что называется, наступал ему на пятки. Он затушил ногой сигарету и повернул налево, на Штепаниенштрассе, пересек Софиенштрассе, Зонненштаффель к площади Марктплатц. Ему даже почудилось, что он слышит за собой тяжелое дыхание своего грузного преследователя. Здесь, в тесном переплетении улиц старого города, почти не было прохожих. Достигнув верхней площадки лестницы, он повернул направо, на Штайнштрассе и зашагал по направлению к Ремерплатц.