В руке, оплетённой темной дымкой, оказался меч Годрика. Его светлая сталь, казалось, стонала, сопротивляясь, но под натиском мрака подчинилась, окрашиваясь багровыми бликами.
Рука горела огнем… Древний артефакт, казалось, накалился до красна. И во мне все пылало ненавистью. Отчасти она была чужой, заемной. Как сила, что сейчас наполняла тело. Но львиная доля этого дурманящего разум чувства принадлежала мне. Ненависти к тому, кто Никак — Не -Мог- Сдохнуть.
Теперь я знал, что каждая секунда использования сил древнего проклятия имело свою цену. И уже сейчас ненавидел Волдеморта за то, чем мне предстоит расплачиваться после всего.
***
Темное озеро, обычно тихое и манящее своей зеркальной гладью, словно погрузилось в тревожный сон. Снаружи оно оставалось недвижимым, но внутри, под мрачной толщей воды, творилось нечто невообразимое. Русалки, тритоны и прочие подводные жители, чуткие к переменам магической ауры, были в ужасе. Их община, потревоженная отголосками схватки в Хогвартсе, стремительно уплывала в дальние глубины, где тьма была плотнее и надёжнее скрывала от невидимой, но вполне осязаемой угрозы.
Старый гигантский кальмар, один из рубежей обороны Хогвартса был в замешательстве. Он чувствовал, что происходит что-то странное. Чары оповещали, что как будто бы на Хогвартс было совершено нападение… Но на поверхности озера никого не было. Ни орд гоблинов. Ни посторонних магов. Только камни падающие в гладь озера тревожили древнее создание, вынуждая искать врагов там, где их не было. Отчаявшись найти хоть что-то, огромное существо просто патрулировало пространство вокруг замка, в бесплотной попытке обнаружить хоть одного внешнего врага. Вот только враг был уже внутри.
В Запретном лесу также не было и следа привычной гармонии. Лесные животные, крупные и малые, спешили прочь, не заботясь о своих территориальных границах. Единороги мчались к реке, перепуганные гиппогрифы взмывали в ночное небо, а пауки, которые обычно держались глубин леса, покидали свои сети и пробирались дальше в чащу. Даже самые хищные существа, ведомые древним инстинктом, подчинялись общему импульсу: бежать. Чего говорить об обычных зверях.
Но не все шли на поводу страха. На опушке леса, где высокие деревья отбрасывали длинные, рваные тени от багровых всполохов, стояла одинокая фигура кентавра. Он не бежал, не кричал, не метался. Лишь недвижно наблюдал за горизонтом, который пылал магическими вспышками.
Его белокурые волосы слегка дрожала на ветру, и отблески далёкой битвы отражались в глазах, полных тоски и понимания. Лук, обычно перекинутый через плечо, теперь висел рядом, безмолвный и ненужный.
— Спираль сделала свой виток… — произнес он, словно говоря с кем-то.
Голос его был мелодичным, чуть хриплым, но твёрдым. В этих словах слышались не страх или отчаяние, а лишь принятие. Он знал: то, что сейчас происходит, не остановить.
Кентавр поднял голову выше, его взгляд устремился в небо, где между извечной тьмой космоса смещались звезды, словно переговариваясь друг с другом.
— Надеюсь, он поймет… — продолжил он, едва слышно.
Потом он снова замолчал, глядя, как тучи над замком горят, озаряемые красным и изумрудным. Его силуэт на фоне бушующей ночи был словно вырезан из древней легенды, такой же неподвижный и величественный, как и сам лес, несмотря на весь окружающий хаос.
***
Волдеморт, до сих пор парящий в воздухе, обернулся. Я видел, как его глаза блеснули, когда он заметил меня. Но он все еще не смотрел в мою сторону прямо, явно осведомленный о недавно открывшейся мне грани сил проклятия. Темный маг поднял палочку, но заклинание, вырвавшееся из неё, не достигло цели. Чёрный саван, окутавший мое тело, проглотил магический заряд, будто он был ничем. Я все еще продолжал движение.
Губы сами собой растянулись в злой ухмылке. Теперь, когда разница в силах между нами была стерта — узнаем, кто кого.
— Avada Kedavra! — из конца палочки Волдеморта сорвался изумрудный луч, неотвратимо стремясь ко мне. Несколько стрел тьмы, которые доставили мне проблем в прошлом — были просто поглощены родственной силой, и дух в теле Квиррела закономерно решил использовать то, что срабатывало всегда.
Но я едва ли обратил на это заклинание особого внимания — восприятие обострилось, и изумрудный поток в моих глазах летел не быстрее обычного брошенного ребенком камня. Цепляясь за стены щупальцами, я одним резким манёвром ушёл с траектории заклинания, и смертельная магия ударила в землю позади, разрывая её на клочья.