— И что дальше, на следующей неделе как обычно? — с иронией спросил я у старика, который каждую неделю, ночью, навещал фамильный особняк за новой порцией знаний.
— Нет, скоро начинается учебный год… Ну и мне нужно заняться одной чересчур своевольной фигурой, — ответил Альбус с намеком на Гринграсса, который после финта Дамблдора перешел в разряд его противников, создав коалицию вместе с наиболее отбитыми сторонниками Эйвери.
— Ты до сих пор считаешь, что мне не нужно вмешиваться? — хмыкнул я.
— Как я уже говорил, их цели пока что не представляют никакой опасности, — улыбнулся Дамблдор. — Беда в том, что люди постоянно начинают хотеть именно то, что для них наиболее губительно.
Добавил он чуть более жестко. А я подумал, что Гринграссу, не смотря на их внутренние договоренности, не стоило переходить дорогу этому дедушке. После того, как мы кажется уладили все разногласия, и Гринграсс начал проявлять ненужную активность, Альбус взялся за Визенгамот всерьез. Первым делом лишив Гринграсса голосов всех своих сторонников, и попутно захватив часть сторонников самого блондина. Малфой также без дела не сидел, и частично переманил несколько союзников Эйвери.
Теперь в Визенгамоте ситуация была следующая: примерно 40% — сторонники правящей коалиции Малфоя и Крауча, 42% — усилившаяся партия Дамблдора. И всего 14% — это объединение Гринграсса и Эйвери. Пара-тройка процентов присоединялась туда-сюда, в зависимости от предложений.
Меня такой расклад в целом устраивал… хотя Гринграсса и Эйвери, скорее всего не очень. Малфоя, кстати, тоже. Но он понимал, что ситуация с большинством в Визенгамоте, учитывая действующего лояльного нам Министра будет выглядеть вызовом для остальных. Так что пока что оставалось все, как есть, предпочитая сманивать нужные голоса деньгами, если вдруг возникнет такая необходимость.
Поражало другое. Как мало времени оказалось нужно старику, чтобы вернуть упущенные позиции, и выйти с прибытком. Да… я кажется даже начал понимать Редла, с его на первый взгляд неудачной идеей с военным переворотом. На политическом поприще, с Дамблдором состязаться — действительно затея изначально проигрышная.
— Как скажешь, — ответил на его слова. На самом деле я и сам не хотел вновь ввязываться во все это болото. Мне нужно было заняться крестражами — это было самым главным. Да, сейчас Гарри ничего не угрожает, я повторил манипуляции со слезами Феникса, шрам стал заметно бледнее едва различим на коже ребенка. Но я до сих пор не был уверен, что крестраж не активен. Зачем-то же сумасшедший домовик похитил крестника. Видимо почуял что-то. Либо дневник дал именно такие указания, кровь врага там…
В общем, эту дрянь нужно было как-то из Гарри достать. Я знал название нужной книги, нашел, перелопачивая поблекшие воспоминания. Волхование всех презлейшее — книга Годелота, одного из владельцев Бузинной палочки наверняка известная Дамблдору имела про крестраж всего одну строчку: «Что до крестража, наипорочнейшего из всех волховских измышлений, мы о нём ни говорить не станем, ни указаний никаких не дадим.»
Очень информативно, не правда ли? Довольно редкая книга, как и еще несколько монографий этого автора нашлась в фамильной библиотеке. Еще одна должна была быть в Хогвартсе. Раз Альбус про нее не сказал, а то, что он читал книгу бывшего владельца Старшей палочки не подлежало сомнению, значит и о другом может умолчать. Нужно было искать самому.
Впрочем… не то что я на него так уж надеялся, разве что поделился информацией о Слизнорте и его предполагаемом разговоре с Редлом. Пока что Слизнорт упрямо избегал разговоров с Дамблдором. Я пока что также его не трогал, так как тот был одним из ценнейших союзников Малфоя. Да и заняться было чем — все же эта строчка давала некоторый материал для размышлений.
В своей книге Годелот иногда ссылался на работы Герпия Злостного — знаменитого темного мага прошлого, который собственно вывел породу Королевских василисков. На основе его работ Слизерин создал и свою змейку. И есть у меня подозрение, что великий темный маг прошлого также к крестражам отношение имел самое непосредственное.
Беда была в том, что прошло уже несколько тысячелетий. Оригинальных творений древнегреческого мага было не сыскать. И не только из-за времени. Уж очень темной магией баловался этот персонаж, чтобы получить такое прозвище в те времена, когда и кровавыми гетакомбами кого-то удивить было крайне сложно. Его наследие уничтожали всем миром. Найти что-то…