Темной ночью приобретают человечность
— В чем дело, Энди? — мужчина сидит на диване, смотря в телевизор. На часах больше часа ночи, за окном гремит и сверкает, буря только начинает разыгрываться, демонстрируя всю мощь, на которую способна. Холодными ветрами врывается в теплые дома, воем разгоняет приятные сны у жителей, льдом сочится под ткань одеял. Но в доме Хоуп мороз встречается с обыденностью, ведь в стенах здания и без того царит мрак и холод, такой уже родной.
Но в груди по-прежнему тепло.
Девочка стоит в дверях гостиной, её мокрая кожа бледна, а голубые глаза напуганы.
— Я видела странный сон, — говорит шепотом, оглядываясь назад, будто ощущая на себе чей-то взгляд — преследователя из ночного кошмара.
— Плохой сон? — отец уточняет, хлопая тяжелой ладонью по месту рядом с собой. — Иди ко мне.
Девочка маленькими шажками поспешила к единственному человеку, в котором нуждалась в такие моменты. Она забирается на диван, садясь под боком отца, тот обнимает её рукой, потирая маленькое плечо, и задумчиво произносит:
— Помнишь, что я говорил тебе? Если чувствуешь, что кто-то угрожает тебе, то смело нападай первая, — наклоняется к лицу ребенка. — Знаешь, настоящая опасность скрывается не в темных углах домов, не под кроватью, не в шкафах ночью. Настоящая опасность — люди. Они действительно могут сделать тебе больно. Бойся не кошмаров, а тех, с кем приходится сталкиваться в реальности. Понимаешь?
Эмили кивает головой и расслабляется, прикрывая веки, а отец оставляет на её виске поцелуй, вновь направив взгляд в сторону выключенного телевизора.
***
Девушка чувствует себя хорошо. Вот, что напрягает. Кажется, она постоянно жила с каким-то внутренним напряжением, с ощущением преследования, чувством, что кто-то бесцельно наблюдает за ней из-за угла темного коридора. Ощущением, что всем и каждому в радость насмехаться над ней, и никто не упустит такой шанс, стараясь задеть за живое, ударить в самое чертово сердце, сжать его пальцами, сдавить до выделения крови, вырвать и оставить её умирать. Давление от взглядов, давление от слов. Давление — вот, чего нет сейчас. Этим утром Эмили Хоуп впервые почувствовала себя… Свободной?
Девушка чувствует прилив сил, хотя спала около трех часов. В коридорам светлого дома ещё тихо, но это не должно удивлять. Эта ночь была тяжелой, так что всем необходимо отоспаться, вот только Эмили в этом не нуждается. Она выходит из комнаты в приподнятом настроении, сама поражаясь тому, что не может не улыбаться. Как ей охарактеризовать этот внутренний покой? Идет к ванной комнате, слыша шум воды, и в мыслях нет развернуться и скрыться, нет, она продолжает шагать, набирая в легкие больше воздуха. Кто бы там не находился, Эмили спокойно поздоровается. Она. Спокойно. Заговорит. Толкает дверь рукой, заглядывая в светлое помещение, и осознанно принимает факт — ей уже не тяжело смотреть на него. Эмили даже скрыто ликует.
Дилан поднимает голову, взглянув на вошедшую. Набирает в ладони холодной воды, чтобы повторно ополоснуть уже мокрое лицо. Ждет, что девушка прямо сейчас развернется и скроется, но она переступает порог, прикрывая за собой дверь, и, хоть старается не задерживать взгляд на парне, улыбается:
— Доброе утро, — да, её губы слегка дрожат, но в целом Хоуп произносит это с легкостью в груди. Поджилки не трясутся, голос не дрожит, и ОʼБрайен бы смог даже откинуть всё свое смятение, но всё равно бубнит под нос, опуская взгляд на свои ладони:
— Доброе, — умывает лицо, запуская пальцы в волосы, и ерошит их, отходя немного в сторону, чтобы дать больше места Эмили, которая подносит зубную щетку к струе воды. Дилан так же берет свою. Делают всё молча. Но странность в том, что ни один, ни второй не ощущает давления от тишины, никакой неловкости. Девушка водит щеткой по зубам, как и парень. Изредка бросают взгляды друг на друга, но, замечая, что делают это одновременно, тут же отворачиваются.
— Не спится? — Дилан всё-таки говорит.
— Я выспалась, — Эмили уверяет. — А ты? Думала, будешь спать до полудня.
— Ранний подъем — это неизменная часть меня, — ОʼБрайен поглядывает на профиль Хоуп, которая хмурится:
— Как твое горло?
— Лучше. Температура спала, — парень смотрит через отражение в зеркале на неё.
— Хорошо, — Эмили подносит щетку к воде, чтобы помыть, и вдруг поднимает голову, поворачивая её в сторону Дилана, который давится пастой, опуская взгляд. — Хочешь, я сделаю чай с лимоном? — улыбается, наблюдая за реакцией ОʼБрайена, но тот как-то поник, сощурив веки:
— Но лимон надо резать, — косо смотрит на девушку, которая вмиг поникла. Ей не нравится, что Дилан постоянно припоминает о её «грешках». Эмили не хочет, чтобы он думал об этом, считал, что она по-прежнему склонна к подобному. Хоуп желает стать «нормальной», отказаться от старых привычек.
ОʼБрайен видит растерянность на лице Эмили, поэтому откашливается, вновь умывая лицо водой, чтобы окончательно избавиться от сонного ощущения:
— Я сам сделаю, — вытирает руки и лицо о полотенце, натянуто улыбнувшись Хоуп, но та уже не отвечает тем же. Смотрит на свои руки, которыми держит зубную щетку. Разглядывает поврежденную кожу запястий, следы от ожогов и глубокие порезы, которые затянуты, но больно выделяются, так что их сложно не заметить. Кусает губы, сверля свое отражение ненавистным взглядом.
Зачем она вообще делала это?
Дилан ставит чайник, щурясь, ведь на кухню проникает яркий солнечный свет, но ему не охота закрывать шторы. В последнее время он только и делает, что нагружает себя лишними мыслями, отчего мысленно ощущает давление, так что солнечный свет может как-то поднять его настроение. Он ощущает себя не неловко рядом с Хоуп. У него нет права избегать её только потому, что сам сделал шаг. К ней. И ОʼБрайен боялся, что Хоуп опять выкинет что-то этакое, поэтому не мог толком уснуть. Страх, что он лишь оттолкнул её своей выходкой, боязнь, что девушка вновь начнет избегать его. Что они могут вернуться в начало. Так что Дилан слегка выбит из колеи. Эмили не ушла, Эмили сама заговорила с ним. То есть, всё нормально? «Всё»? Интересно, что какое такое у них личное «всё»? Парень берет две кружки, хотя сомневается, что Хоуп на этот раз спустится к нему. На этом «утро удивления и противоречия» должно закончится. Должно было.
«Было» — но не проходит и десяти минут, как в дверях кухни появляется Хоуп. Она стоит на пороге, наблюдая за тем, как Дилан неподвижно держит в руке нож и смотрит на лимон, что лежит на деревянной доске. Спиной к ней, так что девушка молчит, без задней мысли разглядывая парня. Его широкие плечи, шею, местами покрытую родинками, темные взъерошенные волосы. Дилан начинает резать лимон, и Эмили набирает в легкие воздуха, наблюдая за движениями его рук, за их напряжением. Смущение. Кожа щек горит, вынуждая девушку ненадолго отвести взгляд в сторону, но сильное, непоколебимое желание заставляет вновь поднять голову, скользнуть взглядом по спине ОʼБрайена, который разминает шею, наклоняя её в разные стороны, и поднимает ладонь, помяв её кожу пальцами. Желание прикоснуться. Ощутить кожу, пощупать волосы. Хоуп хочет ухватиться за сердце в груди, чтобы то прекратило так скакать и стучать с неимоверной силой. Невольно кажется, что его биение может услышать любой, находящийся в этом доме.
«Успокойся», — Эмили просит саму себя, ибо сомневается, что сможет сохранить здравый рассудок, ведь всё то, что она чувствует сейчас — сводит с ума.
И ей еле удается не проглотить язык, когда Дилан резко поворачивает голову, будто слыша её мысли, и буквально за долю секунды принимает спокойное и невозмутимое выражение лица, интересуясь:
— Тебе тоже с лимоном?
Хоуп кивает головой, моргая, и сжимает пальцами ткань своей тонкой майки:
— Я дальше сама, — говорит, быстро подходя к ОʼБрайену, который делает шаг в сторону, успев нарезать две дольки лимона. Он крепко держит в руках нож, бросая его в раковину:
— Я могу и сам.
— Я хочу, — Эмили говорит с обидой. С тяжелым чувством в груди, давящей болью внизу живота. Не поднимает глаз на парня, который отходит от столешницы, отодвинув стул, и садится за стол, задерживая взгляд на спине девушки, которая ждет, пока согреется чайник, и берет пакетики с чаем, нервно дергая их пальцами. Она не хочет казаться мнительной, но буквально разваливается на части, ощущая на себе взгляд, поэтому мельком поглядывает назад, вынуждая парня сесть ровно, повернувшись к ней спиной. Хоуп сдерживает вздох, слушая гудение чайника, который никак не вскипятит воду. Девушке нужно что-то делать, чтобы скрыть свою нервность. Она теребит пакетики с чаем, вновь взглянув из-за плеча на затылок Дилана, который сутулит плечи, так же перебирая пальцами ткань своей темно-зеленой футболки. Он тоже нервничает. Эмили прижимает кулак к груди, постукивая им в такт биения сердца. Тихо дышит, пытаясь восстановить внутреннюю гармонию, вернуть успокоение. Взгляд останавливается на шее парня. Тот трет её ладонью, сухо кашляет и делает громкий вдох, тихо выдыхая. Хоуп приоткрывает губы, морально сносит себе «крышу» собственными мыслями и внезапными желаниями, что с силой берут вверх над затуманенным разумом. Девушка делает осторожный шаг в сторону ОʼБрайена, который в это время находится глубоко в себе.