— Женя, подожди, — попросил он, едва ли не впервые назвал меня по имени. — Подожди, я хочу поговорить.
Сердце забилось со страшной силой, пытаясь выпрыгнуть. Пожалуйста! попроси меня остаться! Пожалуйста! Пожалуйста, попроси! Я не смогу отказать. Скажи только, что я нужна тебе, и я останусь, даже брошу работу, если нужно… пожалуйста…
— Женя, я все понимаю, — сказал он, — это зашло слишком далеко. Наверно, нам и правда не стоит больше встречаться. Ты права. Ведь это только игра… не обижайся на меня, если что… прости.
Сердце ухнуло и куда-то упало. В груди пустота, холодная, ноющая… вот и все. У меня больше никого нет… я одна. Ведь и не было у меня никого, это все не по-настоящему, не взаправду. Очень хотелось улыбнуться, но губы не слушались, хотелось что-то сказать, но испугалась, что подведет голос. Хорошо хоть он не сможет увидеть моих слез — можно плакать вволю.
— Все было здорово, — сказала я.
— Да…
— Ну… пока.
Он выпустил мою руку.
— Пока.
Я стояла, не в силах сделать шаг в сторону, смотрела ему в глаза.
— Если вдруг захочешь, позвони мне, или напиши. У меня мыло там, в профиле.
Он кивнул.
Не позвонит и не напишет — я поняла сразу.
— Пока.
Со всей дури пнула ногой комп, нажав на ресет.
Вот и все. Завтра зайду, удалю персонажа. Сейчас на это нет сил.
Пол ночи рыдала, уткнувшись носом в подушку.
Почти месяц прошел. Я уже начала нормально спать ночами… правда для этого приходилось засиживаться на работе допоздна, работать за троих, уставая и выматываясь… зато больше я ни о чем не думала. Приходила и тут же заваливалась спать.
На работе смотрели косо. Ну и пусть. Сказала, что рассталась с парнем. Это почти правда.
Как-то вечером, возвращаясь с работы, зашла в магазинчик рядом с домом, и нос к носу столкнулась… короткие темные волосы и темные, почти черные глаза, ямочка на подбородке… Наверно, у меня было такое лицо, что парень тоже опешил.
— Кэнсин? — выдохнула я, сердце остановилось.
Он мотнул головой.
— Что? Нет.
Похоже, он просто не понимал. Я спутала, у меня уже глюки начались от усталости.
— Подождите… — я была готова вцепиться в него, что-то смутное не давало покоя.
— Что?
— Я Рыська…
Он смотрел непонимающе. Боже мой, что я несу. Он никогда не видел меня, не знает… что мне от него надо?
До боли прикусила губу.
— Простите, — всхлипнула, почти испуганно, — простите меня.
Повернулась и побежала прочь.
Дома не могла найти себе места. Мучилась, ходила туда-сюда.
Вдруг поняла, что я знаю этого парня, его зовут Олег, он живет в соседнем подъезде, мы с ним даже в детстве играли в песочнице, он на год старше меня… у него был брат…
Боже… боже мой…
Как же так…
Вот тут разом накатила и накрыла гигантская волна, ударив по ушам, оглушив, до боли… Абсолютным пониманием накрыла. Как же так? Ведь в соседних подъездах живем и ничего не знаем. Большой город, большие дома… все куда-то спешат, у всех дела…
Стало ужасно, просто невыносимо страшно! Хоть кричи, хоть об стену бейся — не поможет.
У него старший брат, Дима, на два года старше, значит сейчас двадцать девять лет. Я видела его как-то давно… да, они очень похожи. Признаться, я думала — этот Дима умер. Не помню, как называется та болезнь, но… мышечная атрофия, прогрессирующая, он даже говорить нормально уже не мог… года три назад, я помню, его в инвалидном кресле вывозили еще во двор. Потом перестали. Маленький, худой, как ребенок, голова безвольно падает на грудь… в командировке был, да… я как раз видела.
Подкашивались ноги и кружилась голова.
Дура я, дура…
В соседнем подъезде.
Он, наверно, тоже меня узнал. Наверно, видел раньше. Там, в игре, у меня было мое же, настоящее лицо.
По щекам текли слезы.
Стояла, замерев, посреди комнаты.
Потом вдруг что-то сломалось, я вскрикнула, кинулась на улицу, побежала, туда… я даже помнила какая квартира. Дверь подъезда открыта… третий этаж, я забежала по лестнице. Остановилась у дверей. Вдруг поняла, что не смогу позвонить. Не решусь. Не найду в себе силы.
Прислонилась к стене спиной, сползла вниз, на пол, сжавшись, обхватив колени руками, уткнулась носом. Слезы… я всхлипнула, сначала тихо, жалобно… потом громче… ничего не могла с собой поделать. Сидела, рыдала почти в голос. Было страшно.
Шум за дверью, тихий скрип ключа. Я едва не подпрыгнула на месте.
Дверь открылась, на пороге стоял Олег… рослый, крепкий парень… мужчина… удивительно взрослый…
— Женя, — сказал он, — вы заходите, раз уж пришли.
Протянул руку, помог встать. Ноги подгибались.
Проводил на кухню.
Словно во сне.
Обычная трешка — чистенько так, уютно, все сделано с большой любовью… в две комнаты двери плотно закрыты, в третью, большую, распахнута настежь, горит свет… в дверях показалась мать — маленькая хрупкая женщина с заплаканными глазами. Олег махнул ей рукой, она ушла.
Мы прошли на кухню.
Он молча налил мне чаю, поставил рядом сахарницу, какое-то печенье…
Я рассеяно положила два кусочка, принялась мешать. Такое чувство, что все это происходит не со мной. Ничего этого нет. Все не правда.
Взяла кружку обеими руками, отхлебнула немного… обожглась…
— Женя, — тихо сказал он, — вы не обижайтесь, так уж вышло. Дима много рассказывал про вас, и очень переживал, когда вы решили уйти. Но вы правы, уйти было лучше.
Кружка задрожала в руках… расплескала, едва не уронила… поставила на стол. Закрыла лицо руками.
— Можно поговорить с ним?
Даже сама не узнала свой голос.
Олег с минуту молчал, потом кивнул.
— Да, если хотите. Но вы понимаете…
— Я понимаю.
Мы пошли.
У двери в Димину комнату мне вдруг сделалось нехорошо. До дурноты, потемнело в глазах… я вцепилась в Олегову руку. Страшно. Хотелось броситься бежать отсюда. Я не смогу! Я не понимала, как мне себя вести, что делать… ничего не понимала… как представлю, сейчас… сейчас…
— Может, вы лучше домой? — тихо спросил Олег, он прекрасно видел, что со мной происходит. — Зайдете попозже, как-нибудь. Вам сейчас надо отдохнуть, прийти в себя. Хотите, провожу вас до дома?
— Нет, — твердо сказала я. — Я хочу сейчас.
— Хорошо, — Олег открыл дверь.
После этого еще один раз мы встречались в игре. Чтобы поговорить.
Там, сразу, не вышло. Ему тяжело долго говорить самому… тяжело дышать без респиратора… такой гортанный, плохо разборчивый голос… кажется он сам его пугается, неловко так говорить при мне… и от этого становится еще хуже.
Мы решили поговорить здесь.
В тот же вечер.
Еще каких-то пол часа назад я сидела на полу, уткнувшись носом в его коленку и рыдала. Он положил руку мне на голову… я вздрогнула, взяла его за руку. Помнится, раньше так хотела сделать это, почувствовать его ладонь в своей руке. И вот…
— Жэ-эня… — тихо сказал он и умолк, запнувшись.
Я думала, в игре будет проще.
— Привет, Рыська! — он вскочил мне на встречу, весело улыбаясь. — Ну вот, ты и вернулась. Как дела? Чего нового у тебя? Смотри, какой я себе тут девайсик раздобыл!
Он вытащил из-за спины какую-то штуковину, принялся показывать.
Это было так… Сложно поверить.
Я смотрела ему в глаза — почти настоящее, почти живое лицо. Такое, каким оно могло бы быть.
В ту ночь мы еще долго гуляли в поле, между холмов, смотрели на звезды, много говорили… я держала его руку в своей руке, я чувствовала ее, на самом деле — тепло, силу… Теперь все было по настоящему. Теперь — будет.
А холмы пахли пряными травами.
Там, в игре, мы с ним встречались только один раз.
В игре — один.