Для себя Холодов давно сделал вывод о том, что использовать этих зверюг можно только в качестве топлива в мусоросжигателе, но аргументировать свое мнение не мог. Интуицию в протокол не подошьешь, и генералам померить не дашь.
Когда-то давно, на заре восьмидесятых, когда красная армия еще была красной, а подразделение «Морских дьяволов» вполне могло тягаться и с французскими «Фрогменами», и со штатовскими «Тюленями», он побывал в закрытом Севастопольском дельфинариуме. Получив уведомление о командировке Сергей лишь пожал плечами, машинально задавшись вопросом о том, что секретного может быть в столь мирном заведении? Но с начальством не спорят и лишних вопросов не задают…
Оказалось, что в дефинариуме было что прятать… Под водой ему нередко приходилось сталкиваться с дельфинами, и эти милые создания не могли вызвать ничего кроме добродушной усмешки. Здесь же советские океанологи искали способы превратить этих животных в идеальных бойцов, а Холодова, как выяснилось, прикомандировали к отряду исследователей, дабы испытать так называемых боевых дельфинов в деле.
И вновь он пожал плечами, не представляя, как дельфины могут заменить людей подобных ему — профессионалов подводных диверсий, бойцов элитного подразделения спецназа. И вновь ошибся!
Первой его задачей было скрытно подобраться к объекту условного противника и заложить учебную мину на корпусе корабля. В кромешной темноте, ориентируясь лишь по компасу и собственному обострившемуся с годами чувству направления, он медленно продвигался у самого дна на глубине около пятнадцати метров. Ночь — идеальное время для диверсии. Скрытно подобраться к цели, установить мину и также незаметно исчезнуть — этому Холодова учили всю жизнь, и этим он занимался на тот момент уже лет пять. Но никто не мог подготовить его к дуэли с дрессированным дельфином, перед которым поставлена задача охраны объекта.
Вокруг корабля плавал всего лишь один дельфин, и этого оказалось достаточно. Холодов не сумел подобраться к цели и на двадцать метров, как едва заметная тень у самой поверхности воды метнулась к кнопке в днище корабля и ткнулась в нее носом.
Будь это задание настоящим, его уже засыпали бы с поверхности глубинными бомбами. Да чего уж там, достаточно бросить с борта корабля самую обычную гранату, чтобы «Морской дьявол», пораженный звуковой волной, всплыл кверху брюхом словно рыба.
Новый заход — новая неудача. Дельфин замечал его раньше, чем в поле зрения Сергея показывались очертания корабля.
Но еще большее впечатление на него произвели дельфины-бойцы. Трех дельфинов удалось обучить нападать на подводных боевых пловцов, и ударами хвоста и плавников как минимум выбивать у него из рук транспортируемый груз (коим являлась либо мина, либо оружие), а как максимум — точными ударами срывать с лица человека водолазную маску, что на глубинах больше десятка метров означало верную смерть.
Тогда Сергей впервые осознал, что не смотря на свой опыт и отменную физическую подготовку, не смотря на все оставшиеся в прошлом операции в которых он нередко сходился в рукопашной схватке под водой с боевыми пловцами других стран, ни он, ни его товарищи в подметки не годятся истинным хозяевам подводного мира. Поединок с дельфином или, упаси боже, акулой, оставлял человеку ничтожно малый шанс на победу.
К огромному сожалению военных ихтиологов акулы, эти идеальные машины для убийства, дрессировке не поддавались, а опыты по скрещиванию их с дельфинами не принесли ничего кроме неудач. Приходилось довольствоваться дрессированными дельфинами, способными обнаруживать диверсантов либо потерянные на дне предметы, минировать объекты магнитоконтактными минами а иногда и нападать на человека.
Довольствоваться до того времени, как год назад в Бердске был зафиксирован первый случай появления буранника… И скорее всего именно из-за его давнишней работы с дельфинами, Холодова и отправили сюда, установить контакт с этими тварями, разумность которых не вызывала сомнений.
Просмотрев статистику пропавших без вести людей с самого 57-го года, Холодов отметил, что первые пять лет динамика исчезновений оставалась неизменной, а затем, в 62-м, резко возросла. При чем никто и никогда не уделял этому особого внимания, и этому было вполне логичное объяснение — по берегам Обского моря зимой пропадало примерно столько же людей, сколько и летом.
С летним периодом все проще — отдыхающий на многочисленных пляжах водохранилища народ, много спиртного, горячая кровь… Традиционные преступления на сексуальной почве с последующим припрятыванием трупа. Те же спиртные напитки были причиной тому, что люди, входя в воду, уже не выходили обратно… Утопленники были есть и будут на любом пляже.
Но вот почему никого не заинтересовал тот факт, что зимой, когда купаться негде, а водку пить не с кем, люди все равно пропадают примерно в том же числе? Буранники словно были не хуже милицейских чинов ознакомлены со статистикой летних смертей, и не перешагивали определенного порога.
ФСБ заинтересовалась буранниками год назад, когда было документально зафиксировано появление первого из них. Той зимой число нападений на людей возросло более чем в два раза… ФСБ отдало распоряжение уничтожить тварей, но вмешавшиеся в ход дела военные, надавив на соответствующие клавиши, добились разрешения на исследования и попытку дрессировки этих существ.
Первого появления буранника Холодов не застал — его отправили в Бердск три дня спустя, но, тем не менее, известные детали первого знакомства людей с буранниками он знал досконально.
Многое, конечно, было неясно. В частности, зачем шестнадцатилетняя девушка отправилась гулять в мороз по льду Обского моря? Последний раз ее видели за день до того, как наряд милиции обнаружил лежащее в снегу изуродованное и страшно раздутое тело, отвез его в ближайшую больницу. Восстанавливая цепь событий можно было примерно выстроить их последовательность, совмещая известные факты с гипотетическими домыслами.
Итак, около 12 часов 4 января Мария Волкова вышла из санатория «Лесная сказка», в который приехала с мамой отдохнуть на зимние каникулы, и зачем-то отправилась гулять по льду Обского моря. Спустя примерно час ее прогулки начался сильный буран, который так любят эти зимние монстры, получившие за это свое название. Изучая поведение буранников Холодов не мог понять, чувствуют ли эти твари приближение непогоды, или каким-то образом сами способны на нее влиять? Второй вариант был хоть и вне человеческого понимания, но подкреплялся некоторыми фактами — неожиданные и кратковременные снежные бури на Обском море были явлением привычным и ординарным.
Во время бурана Маша столкнулась с одним из этих существ. Тварь напала на нее и прокусило девушке предплечье, едва не откусив руку. Слюна буранника содержала некий фермент, выделить который подотчетные Холодову медики так и не сумели, и именно этот фермент, попав в кровь человека, начинал менять его генетическую структуру, превращая в буранника. Опять таки, было неизвестно, являлся ли этот способ единственным способом размножения тварей?
Дальше — пробел в информации. Или буранник отпустил свою жертву (чего раньше никогда не случалось), либо она каким-то образом сумела отбиться от этого громадного существа, что и вовсе представлялось фантастическим. Зато после этого начинались достоверно известные факты…
Почти сутки спустя Машу нашли на берегу моря, в нескольких километрах левее санатория. Рана на руке уже начала затягиваться, из чего можно было сделать вывод о том, что буранники (а тело Маши на тот момент уже практически завершило преобразование) обладают поразительной способностью к регенерации. Но внимание обнаруживших ее милиционеров привлекла даже не рана, а общий внешний вид девушки. Ее тело было отечно, если не сказать больше — раздуто! Она походила на утопленницу, раздувшуюся от долгого пребывания в воде, но еще больший страх внушали изменения, происходившие с ее лицом. Буквально на глазах, за несколько часов, в нем менялась форма костей — лицо удлинялось, постепенно превращаясь в морду животного. Глаза вваливались в череп, увеличиваясь в размерах и меняя свой цвет, а нос и кости челюсти, наоборот, вытягивались вперед…