- Василич, здесь очень много денег! - Холод от неожиданности присвистнул.
Важа с трудом приходил в себя. Он видел, как молодой парень склонился над чемоданом с его, Важиными и Карапетовыми деньгами. Там был его калым за Сабину. Он словно раненный зверь достал из кармана выкидной нож, заскрипев зубами от злости. Перед его глазами была цель - спина, затянутая в кожаную куртку.
- Холод! - проревел из коридора Могила.
Холод дернулся. В нескольких сантиметрах от его шеи блеснуло лезвие ножа. Отбив удар, Холод локтем ударил в лицо свирепого абрека. Тот покачнулся, но продолжал стоять, в любой момент готовый броситься.
- Не тронь, это мое! - свирепо рычал Важа.
Два выстрела порвали грудь смелого джигита. Важа рухнул на пол, так и не успев жениться на Сабине.
- Все ништяк, Холод, - сказал Могила, пряча под куртку ТТ.
- Холод, иди сюда, - позвал Василич, - возьми Сулико, отведи его в ванну. Тут пачкать не охота. Сам знаешь, что делать. Могила в комнате в упор расстреливал обезумевших от ужаса, увиденного шалав. Пахло порохом. Холод схватил за шею упирающегося и вопящего Карапета и резким движением швырнул его в ванну. Он видел в глазах Карапета животный страх. "А имею ли я право распоряжаться жизнью даже этой мрази? Плевать! Пусть слон думает. У него голова большая". За чередой мыслей последовал контрольный выстрел в голову Карапета.
* * *
С утра возле рынка припарковалось несколько темных Жигулей последней модели. Уверенной походкой молодые люди подошли к группе кавказцев, стоявших в центре рынка и что-то обсуждающих.
- Ты Тофик, дядя Карапета? - спросил Холод одного из них.
- Да, - испуганно передернув плечами ответил мужчина с пышными усами, - а где он, Карапет?
- Он в Сочи улетел. И вот, что просил тебе передать, - сказал Холод, протягивая сверток.
- А надолго он улетел?
- Видимо, навсегда. Ну ладно, пока.
Тофик развернул сверток. В нем лежали, перетянутые красной резинкой, те самые полтора миллиона, которые он передал племяннику на борьбу с русской мафией.
Этот рынок в центре Москвы стал территорией Василича. Справедливость уважали все.
Эластика во всем.
Подмен. Регенерация.
Движенье - это видимость. Твоя ориентация.
В нем вены и артерии, дороги и пути
В судьбе пересекаются и их не обойти.
Отрезками помечены и каждый - это срок,
Где жизненной энергии не умолим поток.
Как бедствие стихийное его не обойти
Да, это разрушение. Тебя нельзя спасти…
3 глава
ТРЕТЬЯ ГЛАВА
Прошли годы.
- Короче, Холод, сегодня съездишь, отвезешь бабки. Заскочишь в казино и напомнишь: "Расширяйтесь, надо платить".
- Без проблем, Василич.
- А, кстати, ты побазарил с молодыми? Я тут дело новое замутил, ребята толковые нужны, человек пять.
- Без проблем, Василич.
Холод отключил трубку мобильного телефона.
Эти годы круто изменили его жизнь. Они подмяли под себя этот рынок. Не стало Валька, Дятла, Макса. Но на их место пришли новые. Они как скелет обрастает мышцами, обрастали новыми связями. Василич умел находить нужных людей. И рядом с ним всегда были его кровожадные преданные псы – Он, Наум и Могила. Но именно его приблизил к себе Василич. Холод был в курсе всех его дел, знал куда и на что уходят деньги, каким будет следующее дело. Именно Он, на зависть Науму и Могиле, ездил на черном БМВ. Он стал правой рукой бандитского авторитета Злого, которого все боялись и презирали, но в то же время уважали, и к которому он мог запросто подойти, положить руку на плечо и сказать: «Здравствуй, Василич".
Он давно забыл, что такое учеба, ведь карьеру в своей жизни он делал раскаленным докрасна паяльником. Василич научил его не прощать и не щадить. С ним Он забыл свое прошлое, поверил в себя. Эти люди стали частью его жизни...