- Дальше, Монгол, чего будет?
- Всё по-старому.
- По-старому, Монгол, уже ничего не будет, - Холод зябко поежился, - «всё меняется, всё течет, пусть всё это унесет вода» - так говорят. Знаешь, в чем наша самая жестокая ошибка? В том, что мы хотим что-то вернуть. Это мешает нам идти вперед. Я знал тех, ну из-за кого всё это.
- Из-за кого? - посмотрел на Холода Монгол.
- Из-за меня. Я тебе говорил, а ты не понял.
- Ну значит всё. Твои грешки закончились.
- Ты не понял, Монгол, из-за меня, потому что я так хочу. Это не прошлое. Я давно уже сегодня жить научился.
- А может ты и завтра видишь? - криво улыбнулся Монгол.
- Завтра наступит - тогда и посмотрим. Сегодня, Монгол, есть те, которые не дадут жить по-старому. Это дурак думает, что «сегодня» уже закончилось. Оно не закончилось. Ты знаешь, сколько у тебя таких Северов? Ты уверен, что мы их всех...
Монгол непонимающе посмотрел на Холода:
- Ни в чем нельзя быть уверенным.
- Вот это ты правильно говоришь. Пока будут «Северы», «Корни», другие - они тебе не отдадут свое завтра, Монгол.
* * *
Майор Кольцов уже начал забывать ставшую для него судьбоносной фразу «ёб твою мать!». Это зловещее ругательство преследовало его коллег – «оборотней», начальника, попавшегося на взятке, и даже соседа по даче, огурцы которого росли медленнее. Кольцову дали какой-то отдел, загадочно намекнув в главке про Академию МВД и звание подполковника. Борясь за раскрываемость, он постоянно кого-то задерживал, с кем-то боролся, и дослужился до какой-то юбилейной медали и юбилейных часов от замминистра. Его Нинэль, расстроившись на часы от замминистра, которые оказались не от «Картье», переселившись к нему со всеми кремами, косметичкой и гардеробом, толкала Кольцова на путь коррумпированности. Но, оставаясь честным дураком, Кольцов продолжал честно задерживать и бороться. Пока не наступил тот день, когда вернулось «ёб твою мать!» вместе с вызовом в главк и ужином, который забыла приготовить Нинэль. Последнее было не так опасно, потому что проставляясь за новую должность, Кольцов не только напился, но еще и нажрался разных салатов. Начальство решило, что с преступностью он будет бороться не в каком-то отделе с буквой, а на передовой в бронежилете с надписью "СОБР", в который, как выразился один из его коллег, преступникам проще стрелять в темноте. Не дождавшись ужина и секса, Кольцов включил телевизор. Лихой репортер, изображая то преступников, то жертву в своем репортаже - театре одного актера, рассказал о том, что сейчас творится в Забайкалье. Кольцов посмотрел на сопящую рядом Нинэль, и почему-то подумал: «ёб твою мать, а ведь туда и пошлют!», после сказав это еще несколько раз вслух. Проворочавшись полночи и дождавшись утра, он поехал на новое место работы. Оперативное совещание началось с показанной вчера по ящику ситуации. Измученный ночными кошмарами Кольцов, безысходно высказал свои предположения по данному вопросу, проанализировав сложившееся положение и предложил несколько вариантов решения данной ситуации. И только тогда понял, что сам напросился туда вместо майора Носова, обреченно молчавшего где-то в углу. «Ёб твою мать!!!»
* * *
...Сеня уже три часа дожидался на квартире курьера. Он в одно рыло протоптал дорогу с наркотой, шифруясь и от мусоров, и от воровских. Нет, конечно были жулики и на его стороне, которым он щедрой рукой насыпал килограммами «белого». Но всё было шатко, как перила старого моста, с которого Сеня уже однажды шлепнулся прямо на зону, где несмотря на воровские запреты грел общак наркотой. Халявный раскумар за три года отсидки вылетел ему в копеечку. И вот сейчас он отрабатывал новый маршрут. В дверь позвонили. Сеня оглядел своих подручных и отправил одного из них открывать дверь. В комнату вошел азиат с чемоданом в сопровождении четырех крепких парней. На столе появился кожаный кейс с несколькими свертками, который уже сегодня должен был быть разбит на дозы и граммы, и незнакомые Сене люди должны были разбадяжить это мелом или известкой, и начать впаривать среди постоянных клиентов. Сеня облегченно вздохнул и вытащил из внутреннего кармана зеленые кирпичи баксов. Азиат улыбнулся и превратился в... Баира, выхватившего пушку. Холод и Левка с подручными последовали его примеру. В квартире запахло кровью и порохом. Мозги Сени смешались с содержимым пакета, вспоротого для пробы. Граммам так и не суждено было стать чьими-то смертоносными дозами...