– Земля заражена на километры вокруг, – ответил кто-то.
– Мутации существ, как после работы некроманта! – ахнул второй.
– Да! – Профессор хлопнул ладонью по столу. – Посмотрите, из этого тела ушла сила. Перед нами обычный труп! Чтобы вампир упокоился, нужно разрушить его сердце. И в тот миг в пространство выльется столько некромантии, что потом несколько лет земли вокруг будут не пригодны для жизни, а все живые подвержены мутациям, проклятиям и болезням. Мало того, если некто присутствовал при выбросе, то даже прожив в отдалении много лет и умерев, поднимется обезумевшей нежитью, неподконтрольной никому!
– Тем непонятнее, – оборвала я его, – как же все-таки умудрились перебить всех вампиров и не исчезнуть при этом?
Профессор сдулся, словно шарик, из которого выпустили воздух.
– Во время войны некроманты осознали, что породившие их встали по другую сторону баррикад, и открыли на вампиров настоящую охоту: устраивали облавы, убивали и выпивали все силы, чтобы стать еще могущественнее.
Я лишь тяжело вздохнула, привычно кутаясь в Холод. Прочь эмоции. Прочь сожаления... Но даже в моем личном убежище мысль, что я последняя из своего племени, пугала. Зачем я здесь?
– Пусть Римул покажет мне и те книги, в которых можно почитать об этом, – обратилась я в никуда, но парень кивнул. – Труп резать будем? Некромантия меняет внутренности?
Студенты посмотрели на меня кто со страхом, кто с отвращением, но большинство с недоумением. Профессор кивнул, и лишь Римул уже облачался в защитный костюм. Он единственный среди нас действительно горел наукой. Я же зажглась идеей выследить некроманта. Мне не давало покоя ощущение некой причастности к их появлению: словно ответственность за неразумное дитя, оно всплывало периодически, требуя сделать хоть что-то.
***
– Вот секция, о которой говорил профессор. – Римул указал на огромный шкаф. – На самом деле единой полки нет – книги просто не поместятся.
– Ясно. Спасибо. – Я принялась читать корешки.
Парень мялся за моей спиной. Вздыхал. Набирал воздух, но так и не решался сказать то, что собирался. Я с успехом его игнорировала, пока не выбрала заинтересовавшие меня книги.
– Я хотел... – Римул запнулся и от злости на самого себя топнул ногой. – Я бы хотел прикоснуться к тебе. – Он заставил себя расправить плечи и посмотреть мне в лицо.
Я склонила голову набок.
– Зачем?
– Для науки. Здесь, – он обвел рукой огромное помещение библиотеки, – нигде нет описания того, что ощущаешь, прикоснувшись к вампиру.
Я хмыкнула. И вдруг перед глазами пронеслось воспоминание... Сумрак плохо освещенного помещения, толпа, обступившая большую фигуру в круге, очерченном красным. Они пели и шатались, как пьяные, разрывали на себе одежды, царапали ногтями лица.
– Вивиан?
Но видение не отпускало. Там, достигнув некого экстаза, каждый из присутствующих становился на колени и полз к фигуре в балахоне, касался ее рукой – и отлетал прочь, как от удара током.
Горячая рука оборотня прикоснулась к предплечью, выдергивая меня из омута чужой памяти.
– Черт! – выругалась я и отшатнулась, осознав, что вместе с дымкой-некромантией в меня переместились и воспоминания того вора.
Спасительный Холод гасил эмоции. Это нужно принять. Осмыслить. Осознать... Но не сейчас, ведь рядом стоит Римул и выглядит очень испуганным. Он со странным выражением лица смотрит то на меня, то на свою ладонь. И мне почему-то очень важно, что он сейчас скажет.
– Ну как? – спросила я тихо.
Парень понял вопрос и несмело улыбнулся.
– Ты холодная. Но не как труп – это точно. Жизнь... она ощущается. Бурлит внутри. Зверь во мне считает тебя живой.
Даже несмотря на Холод, я выдохнула с облегчением.
– Не знаю, с чем сравнить, – задумчиво добавил юноша, тут же достал из сумки ручку и бумагу и принялся что-то увлеченно записывать.
Я лишь покачала головой и ушла. Каждому свое.
***
У выхода из библиотеки меня ждал Варлис.
– Вивиан!
Мы давно не виделись, и я не могла сказать, что это время пошло ему на пользу.
– Доброй ночи, – остановившись на расстоянии, поздоровалась я.
Вокруг глаз мужчины залегли тени, в уголках губ – морщины. Он хмурился.
– Мне нужна твоя помощь, – выдавил он из себя, отводя взгляд. Было заметно, что обратиться ко мне требовало от мужчины больших усилий. Он считал это унижением.