– Я не знаю, – ответил Римул на вопрос, о котором я уже успела забыть.
Возможно, он хочет путешествовать? Мечтает о карьере? О семье?
– А чего бы тебе хотелось? – Я постаралась улыбнуться, но попытка оказалась провальной.
– Крови, – ответил вампир.
***
Римул умирал тяжело. Когда пришло время и мы поднялись в спальню, до рассвета оставались считанные мгновения. Одна кровать на двоих, Хонк, ворочающийся в ногах, но...
– Мне страшно, – прошептал парень, таращась прямо перед собой слепыми глазами.
Я знала, что он видит там, перед своим внутренним взором: огромный раскаленный шар, который неотвратимо, с гулом сотрясая твердь, надвигается на неспособного пошевелиться вампира.
– Мне тоже, – созналась я. – Всегда.
– Я ведь... проснусь? – спросил он, но в следующий миг завопил от невыносимой боли. Казалось, из него заживо вынимают все кости, так он кричал.
Мне с трудом удавалось удерживать изгибающееся тело на одном месте... а потом я умерла.
***
Сознание включилось резко, рывком. Казалось, всего миг назад я боролась с обезумевшим от боли вампиром, и вот уже закат.
Я очнулась прямиком на Римуле, в таком же положении, как и выключилась накануне. Отстранилась, ожидая, что и парень пошевелится, но он был мертв.
Я встала. Отошла к противоположной стене комнаты, обняла себя за плечи, рассматривая помещение, словно видела его впервые. Закат наступил, солнце ушло. Так почему же вампир не очнулся?
Я заставила себя спуститься к ручью и умыться, привести себя в порядок. Но когда вернулась, все оставалось как прежде, только Хонк сидел на столе и обнюхивал конверт, переданный профессором. Я уж успела забыть о письме. Теперь положила его в карман.
Мне нужны были ответы, и единственным местом, где я могла их получить, оставалась Академия. Именно в стенах ее библиотеки я прочитала не одну и не две книги о вампирах, но почему-то никаких упоминаний о возможности просто не проснуться на закате не встречала.
Впрочем, информации об исчезнувшей расе было действительно мало. Во все времена вампиры считались закрытой консервативной расой, и знаниями своими делились крайне неохотно.
Я и не думала скрываться по пути в Академию. Все жители города прекрасно знали, что и в ночное время жизнь за высокими стенами бурлит, не останавливаясь ни на миг. Тем большей неожиданностью стали для меня две высокие фигуры, перегородившие узкую улицу на пути к главным воротам учебного заведения.
– Вивиана Кардэ? – Первый из них показал мне свой значок дознавателя. – Прошу вас следовать за мной.
Я напряглась, но перечить не стала. Второй дознаватель тут же пристроился сзади, следя, чтобы я не натворила глупостей.
Шагая вслед за проводником, я перебирала в голове все свои прегрешения и возможные варианты развития событий. Холод привычно выстужал все эмоции, страхи и переживания.
– Итак, вы знаете, где сейчас профессор Садл?
Мы находились в небольшой комнатке в доме стражей. Серые стены, белый потолок, деревянный пол. Из мебели стол, два стула и подвесные полки с бумагами. Напротив сидел первый дознаватель – высокий статный оборотень с длинными черными волосами, заплетенными в сложную косу, и черными же глазами. "Дознаватель Тавор" – гласила табличка на столе. Он и задал мне вопрос.
– Нет.
На столе зажегся зеленым кристалл истины. Забавная вещица – никто не может знать всё, а потому с уверенностью рассуждать об истинности или ложности утверждений. Но вот отслеживать сердцебиение, ток крови или магический фон, напряжение аурных полей...
– Вам известно, что Садл причастен к гибели своего ученика, Римула Аррьента?
– Да.
Я на несколько мгновений застыла в нерешительности, вспоминая слова Варлиса, его доводы и страх, граничащий с помешательством. После рассказала дознавателю и о демоне, и о своих догадках. Выражение лица Тавора надо было видеть!
– Нам сообщили, – чеканя слова, выплюнул он, – что во время лабораторной произошел несчастный случай, в результате которого и пострадал Римул.
Я позволила себе улыбку. Наклонилась вперед, перешла на доверительный тон.
– Мы на своих лабораторных трупы режем. Какой-такой несчастный случай?
Некоторое время дознаватель молчал.
– Когда профессор узнал, что студент погиб, то не выдержал мук совести и покончил с собой, применив магию дезинтеграции. Для нас не осталось никаких следов. Просто чудо, что удалось избежать пожара! Но если вы говорите правду, почему нет других жертв? Куда делся демон?