— А что террористов у вас в самом деле нет? — Рей вспомнил вдруг «коммунистических террористов из Венесуэлы», — а из этой… колд зоны? Я видел в новостях…
— Ну да, вроде бывают. Да у нас же новости знаешь какие — все их как сказку воспринимают давно. Не знаю, — признался Леон, — вроде бы и бывают какие-то нападения из колд зоны. А в ЗР у нас все теперь по-другому, там национальные государства тоже есть, но они все под контролем. Никакого терроризма. Да сам увидишь сейчас и поймешь, что из них террористы — никакие уже.
С американской стороны у Стены было безлюдно. Они подъехали к высокой проволочной ограде, меж нею и Стеной оставалась пустая зона в ширину метров тридцать. Подъехали к высокому автомату с окошком. Ле просунул в окошко запястье.
— Мой чип, — пояснил он, — я привилегированный гражданин, так что могу провезти вас без проверки. Впрочем, в ту сторону проверка несерьезная — больше для статистики.
— А если так проехать? — поинтересовался Рей. Машина тронулась. Ле указал на темные небольшие отверстия, разбросанные по стене.
— Автоматические стрелковые установки. Впрочем, они настроены на движение с той стороны. Если кто через КПП прорвется или через стену. Этого почти не бывает, но если — то здесь на полосе и остаются.
— Ничего себе, — пробормотал Рей.
— Можно подумать, в ваше время на мексиканской границе не стреляли! — буркнул Ле, — мы же должны защищать себя от всякого сброда!
У самой стены миновали следующий КПП. Проехали короткий туннель, за ним новый пропускной пункт, на сей раз уже с хорошо вооруженными солдатами в бронекостюмах, с щитками на лицах. Джип проехал беспрепятственно, и тут Рей увидел Очередь.
В основном здесь стояли чиканос, мексиканцы. Но были и чернокожие, и редкие представители белой расы. Очередь тянулась от дороги куда-то в поля и терялась вдали. Вдоль шоссе — разбитого и очень старого — там и сям бугрилась авторухлядь, Рей узнал даже какие-то знакомые очертания, до того старинными были эти автомобили, грузовички, бусики. Джип медленно ехал мимо них.
Так медленно, что Рей мог разглядеть местных жителей, стоящих в очереди на КПП — очевидно, им каким-то образом удалось заполучить визу на проезд в Федерацию. Вид этих людей поразил его.
Такого он не видел даже в своем прошлом. По правде сказать, Рей и тогда не бывал, скажем, в районах Африки, пораженных засухой и голодом. Или там, где шли войны. Возможно, там он мог бы увидеть что-то подобное.
Там, куда он ездил туристом, люди — пусть нищие — были все-таки жизнерадостными и здоровыми на вид, носили национальные одежды или бегали чуть не голышом, у них кипела какая-то бурная жизнь, недоступная и непонятная европейцу.
Эти же выглядели в первую очередь больными.
Их одежда была обычной, только очень старой и заношенной. Лохмотья, иногда тщательно заплатанные и выстиранные — но лохмотья. Среди них не было толстяков, хотя мексиканцы от природы должны быть довольно полными. Зато были женщины и дети, до того исхудавшие, что лица напоминали птичьи, а нос и скулы выделялись как клюв. Они все были слишком тихими, слишком пассивными — сидели и молча ждали своей участи, даже дети не играли. Если бы их всех одеть в полосатое, подумал вдруг Рей, можно прямо сейчас снимать фильм про Гитлера и евреев в Аушвице.
— Жуть какая, — произнес он.
— Плодятся, как кролики, — фыркнул Ле, — не могут жить по-человечески сами, все к нам прутся. Федерация уже не знает, что с ними делать. Хоть дустом трави…
В самом деле, здесь было очень много народу. Очередь, вроде бы, кончилась, но повсюду, до самого Вако, то и дело попадались на дороге люди; мелькали скопища убогих хижин, на обочине играли совершенно голые ребятишки, кто-то копошился на скудных маисовых полях
— Я думал, уже все производится на этих… фабриках еды, — произнес Рей, с любопытством разглядывая крестьян.
— Не в ЗР, — лаконично ответил Рон.
— Это для их собственного потребления, — добавил Ле, — Некоторые концерны, здесь, кажется, Юнайтед Фрут, скупили патенты, земли и растят по-старому. В итоге эта еда стоит дороже, а пищевых фабрик здесь нет. Получается выгоднее, чем в ЗР кормить их нормальными фабричными продуктами. Ввоз дешевой фабричной еды сюда запрещен, там какие-то рыночные ограничения, их лобби пищевиков продавило. Да еще отсюда к нам везут био… Ну ты же знаешь, дебильные экологи. Им нужно все натуральное, не с конвейера, чтобы в земле выращено. Понятно, этот маис куда вреднее фабричного — тут пестициды, гербициды, генные модификации — но им по барабану. Главное, чтобы из земли.