— Лайя возвращайся — кричит мама, откуда то из далека — Нам пора ехать домой.
Все мои ладошки в крови от колючей травы. Сощурив глаза, я всматриваюсь вдаль, мне всегда было интересно, что всё-таки за эти забором. Если там люди или только бескрайний лес. Когда город накрывает густой туман, я возвращаюсь к машине, моя сестра Пенелопа стоит, облокотившись на нашу чёрную машину, и листает что-то в телефоне. Она так сильно увлечена телефоном, что даже не замечает, что я вернулась. Скорее всего, переписывается с очередным парнем. У Пенелопы было очень, много парней за свои девятнадцать лет. У меня же не одного. Кто захочет встречаться с психопаткой? Мы с сестрой почти ничем не похожи, она ходит во всём дорогом и красивом, краситься косметикой которую я позволить себе не могу. Потому что отказалась брать у родителей деньги, пытаюсь зарабатывать сама.
— Кому пишешь? — равнодушно спрашиваю я, становясь рядом с ней.
— Хантеру, мы снова с ним сошлись — довольно улыбается Пенелопа, и наконец оторвавшись от телефона кладёт его маленькую лакированную сумочку.
Неожиданно начинает лить проливной дождь, и мы все вместе садимся в машину. Отец за рулём мама на соседнем сиденье. Я замечаю, как он крепко держит её за руку, несмотря на то что они часто ругаются. Они всё равно любят очень друг друга. И вместе уже больше двадцати лет.
— Кажется, у Лайи появился поклонник — с хитрой улыбкой говорит Пенелопа, и я кидаю на неё злой взгляд.
Мама удивлённо вскидывает бровь и поворачивается ко мне.
— Это правда? — с надеждой в голосе спрашивает она.
Я отрицательно качаю головой и вытираю капли крови на руках платком.
Мама недоверчиво продолжает на меня смотреть. Отвернувшись к окну, я стараюсь не замечать её пристальный взгляд. У меня ощущение, что она хочет по скорее от меня избавиться. Но тогда зачем всё это притворство?
Я была нежеланным ребёнком и прекрасно это знаю. Мама хотела только одного ребёнка, а я лишь глупая случайность, приносящая проблемы всей семье. Никто не знал, что у меня будут проблемы с психикой.
Мама отворачивается и тоже начинает смотреть в окно. Через пару лет я уеду, и ей больше не придётся меня терпеть. Все её муки закончатся. Она наконец обретёт покой. А я перееду в какой—нибудь маленький дом, и тоже буду наслаждаться жизнью. Неважно одна или с кем-то. Главное я буду знать, что никому не причиню боли.
К ужину мы уже были дома. Мы все сидим за столом, и в комнате царит мертвая тишина. Я держу в правой руке вилку и насаживаю на неё лист салата. Стук приборов эхом отдаётся по квартире. Мы все безразлично смотрели друг на друга, молча, жевали.
Внезапно Пенелопа радостно восклицает:
— Он пригласил меня в ресторан — очевидно, она говорит про Хантера, я вижу, как мама оживляется, и её губы расплываются в улыбке.— Я познакомлюсь с его родителями.
Мама безгранично рада за Пенелопу, она обнимает её и целует в щёку. Хантер парень, в которого моя сестричка влюблена со школы. Они много раз сходились и расходились, но я так понимаю теперь у них всё серьёзно. Я поднимаюсь из-за стола и тоже одаряю слабой улыбкой Пенелопу. Я рада за неё, и всегда хотела, чтобы она была счастлива. Никогда ей не завидовала, у неё всегда было всё лучшее, но она моя сестра если она счастлива, то я тоже как бы банально это не звучало.
После ужина проскользнув в комнату, я плотно закрываю за собой дверь, и подхожу к окну отшторив тёмную занавеску. Вид с моего окна как раз на ту сторону забора. Я сажусь на стул и беру свой розовый с бантиком блокнот и карандаш. Я много раз рисовала вид за окном, но мне нравится рисовать именно этот вид и никакой другой. Какое это место не было жуткое, оно очень притягательное. Ночью я не могу подойти к забору, потому что дежурит патруль, в городе уже давно введён комендантский час. Больше никто не считает притягательным, то, что находиться за забором, кроме меня. Но, как правило, таких людей как я называют безумцами. И я хочу опробовать этот вкус безумия.