На этот раз Яковлева решила устроиться на диване, а потому на утро чувствовала себя не такой деревянной, пусть и совершенно не выспалась. Она поставила будильник на половину шестого и не пожалела, что встала пораньше, несмотря на дикое желание выпить двойной эспрессо. Девушка успела немного подготовиться к первому полноценному рабочему дню — принять душ, выбрать удобную одежду, осмотреть детскую, обустроенную словно маленький рыцарский замок с высокими башенками и даже перекусить печеньем, которое нашла в шкафчике. Ромка открыл глаза минут сорок спустя и тут закрутилось…
Первое кормление и долгие игры до завтрака пролетели, как ей казалось, за какие-то пять минут. Малыш хорошо шел на контакт и был активным: ползал по всей комнате так быстро, что Лере приходилось ползать следом, чтобы угнаться за ним, грыз все, что попадалось ему под руки. Она старалась много с ним разговаривать, что-то объяснять и вспомнила несколько развивающих игр, которые подходили Ромке по возрасту. Первая (за утро) смена подгузника не обошлась без капризов — мыться мальчику ну совсем не нравилось. Зато тут Лера впервые победила. Смогла успокоить его без увещеваний и танцев с бубнами. Ну, почти.
И, наконец, первый завтрак в новом доме. К этому моменту Яковлева успела вспотеть так, будто занималась в зале часа этак четыре, не меньше. Они вышли из детской минут за семь до завтрака и по пути Лера щекотала ему пяточки, заставляя смеяться.
— Какой же ты очаровашка! — рассмеялась она, услышав очередной заливистый хохот. Ромкины глазки сияли, а пухлые губки растянулись в улыбке. — Пойдем к папе? Он, наверное, нас с тобой уже заждался.
— Тя! — вновь воскликнул Рома, протянул к ней ладошки. Лера покружила малыша на вытянутых руках и снова прижала к груди. Мальчик не стал терять времени и зарылся крохотными пальчиками в ее волосах. Ромка не вырывал их, не тянул, а просто пропускал сквозь пальцы, словно песок.
До столовой они добрались быстро и Лера приветливо улыбнулась хозяину дома. Раз уж им, возможно, придется жить в одном доме долгие пять лет, то стоит постараться построить с ним не напряженные и вполне себе теплые рабочие отношения, так?
— Доброе утро, Рудольф Борисович, — весело сказала она и посадив Рому в детский стульчик, села рядом. Малыш улыбался так светло и ярко, будто никаких криков и истерик вчера вечером и вовсе не было. Мужчина прекратил печатать что-то в телефоне, посмотрел на сына и его сосредоточенное, будто каменное лицо смягчилось, на губах появилась теплая улыбка, а в глазах засветилась нежность. Ничего общего с теми льдинками, что вчера во время собеседования были в его взгляде.
— Доброе, Валерия. Как Рома спал сегодня? — поинтересовался мужчина, отложив телефон. На нее он даже не смотрел, полностью сосредоточившись на сыне, который улыбался ему во весь беззубый ротик.
— Просыпался один раз, из-за того, что резались зубки, но все хорошо, он быстро успокоился и уснул снова, — пожала плечами Яковлева. Для Ромы на завтрак была каша и грушевое пюре. Для нее тоже стояла порция каши, но с различными вариантами топпингов, а также тосты. Перед хозяином дома — тарелка с едва тронутой глазуньей и хрустящими бутербродами с авокадо, а рядом прилично испитая чашка с крепким кофе.
Мужчина удовлетворенно кивнул, а Лера перевела взгляд на мальчика, который начал нетерпеливо стучать кулачками по столу. Яковлева не смогла удержаться от тихого смеха.
— А где летит наш самолетик? — весело пропела девушка, взяла в руки маленькую ложку, зачерпнула кашу и, изображая гул самолета, поднесла ее ко рту мальчика. Тот радостно улыбнулся, открыл ротик и быстренько проглотил первую ложку. Затем нахмурил бровки и захныкал, глядя на Леру таким взглядом, будто не верил в то, что она могла так с ним поступить! Мало того, что Роме явно не понравилась овсянка, так еще и Рудольф Борисович уставился на нее испытующим взглядом, будто представления ждал!
Придется проявить смекалку. Не оставлять же Ромку голодным! Да и ударить в грязь лицом перед работодателем в первый же рабочий день ну очень не хотелось.
— Не нравится кашка, да?.. — Яковлева зачерпнула ложкой немного противной жижицы и немного больше грушевого пюре и вновь начала изображать вертолетик, пытаясь привлечь внимание Ромы и молясь про себя, чтобы этот простой фокус сработал. Если и это ему не понравится – пиши пропало. На счастье, Рома перестал хныкать и с интересом посмотрел на нее, открыв ротик. Этот вариант понравился мальчику больше и, пока он не понял в чем подвох, Лера смогла скормить ему половину каши и все грушевое пюре.