Домой они попали только почти час спустя. Пробки на дорогах злили их обоих – ее потому что она хотела бы приехать к Роме раньше, а Руди потому что он откровенно терял время. Чтобы отвлечь его, Лера завела разговор о тех рассказах из его сборника, которые она успела прочесть. Девушка больше говорила, а Рудольф, по мере приближения к дому и сыну успокаивался, хоть и злость постепенно сменяла чувство вины.
– Он в последнее время тяжело засыпает, ужасно капризничает перед сном, так что, наверняка или ещё спит, или только проснулся, – сказал он Лере, которая буквально летела вперёд, к детской. Все ее мысли теперь были лишь о малыше. Яковлева открыла дверь в комнату и первым делом увидела спящую Майю. В отличие от нерадивой горничной, которую Алфёров окинул таким яростным взглядом, что Лера напряглась, Ромка не спал и тихо сидел в своей кроватке, лениво играя с любимым плюшевым акуленком.
Рудольф с трудом сдержал себя, проходя мимо Майи и ничего не сказал, даже будить ее не стал. Подошёл к кроватке сына и улыбнулся ему, наконец, кажется, выкинув из головы свои рабочие дела.
– Родной, смотри, кого я привел, – сказал мужчина, потрепав Ромку по волосам. Мальчик поднял на нее личико и девушка сглотнула. Он тоже похудел, глазки были тусклые, румянец на щеках почти исчез.
– Тьто за тетя? – спросил мальчик, не узнавая ее.
– Радость моя, как же я счастлива наконец тебя видеть, – ярко улыбнулась Лера и сделала к нему пару шагов, протянув руки. – Я так скучала!
– Лела?.. – недоверчиво произнес Рома, глядя то на нее, то на папу.
– Верно, счастье мое, – девушка сделала ещё шаг, стараясь не пугать малыша, дать ему осознать, что происходит.
– Лела! – громко воскликнул мальчик, и тут же потянул к ней руки. Майя встрепенулись от его крика и проснулась, встретилась взглядом с Рудольфом и предпочла тихонько исчезнуть. А Яковлева ничего этого не заметила, взяла с рук Руди малыша и прижала его к себе так крепко, как только могла.. Рома прижимался к ней в ответ, и Лера уткнулась носом в его плечо. Малыш повторял ее имя, хватал за одежду, волосы, уши, словно хотел убедиться в том, что не ошибся. Что папа его не обманул.
– Я, я, родной мой... Как же я по тебе скучала! Как ты вырос... Рудольф, скажи же, что он вырос?
– На целый сантиметр, – с гордостью заявил Алфёров. Рома просиял, признав голос своей любимой няни.
– Лела, я здал тебя, здал! Потему ты не звонила? Ты тьто, меня босе не любис? – Рома озадаченно смотрел в глаза девушке, и она решительно поцеловала его в нос.
– Люблю, сильнее жизни люблю! Прости меня, мое счастье. Я так хотела приехать раньше, так хотела позвонить, прости, что не смогла. И что обещание не сдержала... Если хочешь, мы пойдем в парк прямо сейчас?
Рома вновь прижался к ней так тесно, что она чувствовала его сладкий запах. Лера поцеловала его в макушку и потерлась носом о его густые черные волосы. Руди грустно улыбнулся ей и опустил виноватый взгляд в пол. Лера подошла к нему с ребенком на руках и прижалась к нему. Алфёров, явно не ожидавший этого, на мгновение замер, а потом слабо обнял ее в ответ. Рома все ещё молчал, и Яковлева поцеловала ещё в щёчку.
– Так что, родной? Я так хочу погулять с тобой, ты даже не представляешь, как я...
– А ты босе не удес? – недоверчиво произнес Рома и посмотрел ей в глаза. Лера покачала головой.
– Так на долго – ни за что!
– Но удес? – надул губки ребенок и его глаза помутнели от подступающих слез. Лера ласково улыбнулась ему и нежно поцеловала в носик, хотя сердце защемило от боли.
– Иногда мне придется. Но не волнуйся, родной. Я придумала, как нам видеться, даже если меня не будет рядышком.
– Как? – жалобно спросил мальчик, вновь недоверчиво на нее посмотрев.
– Мы с папой купили тебе подарок. С помощью него ты сможешь позвать меня, когда захочешь.
– Плавда?! – Рома сжал ее плечики. – Всегда–всегда???
– Да. А когда я уеду на учебу, то буду звонить вам с папой, как раньше. Но это будет не скоро, к тому моменту ты станешь уже совсем большим.