"А что если он боится, что кто–то узнает его "страшную тайну"? Пронюхает о чем-то… Только вот о чем? Что он может скрывать?" – напряжённо думала Лера, сжимая пальцами телефон и кусая губы. Все новые и новые поиски хоть какой–нибудь информации не давали. Она не единожды вбивала в поисковую строку «Алфёров Рудольф Борисович», «Борис Алфёров» и адрес дома. Ничего. Кроме того, что она нашла в день собеседования.
По хорошему, ее не должно было это волновать. Лере должно было глубоко плевать на этот дом, на его прошлое и будущее, на всех его обитателей, включая самого Рудольфа Борисовича. Она должна думать только о Ромке и о своей работе, но... это внезапное и только нарастающее чувство паники, от которого Лера никак не могла отделаться, словно нашептывало ей на ухо: "дорогая, тебе стоит знать правду. Ты заслужила этого, ты ведь не хочешь жить под одной крышей с психопатом? Особенно, если он тебе нравится".
Последнюю мысль девушка нетерпеливо отогнала, сморшившись и потеряна виски. Но не признать того, что меньше всего на свете она не хотела ошибиться в нем Яковлева не могла. В последние несколько недель Лера то и дело ловила себя на мыслях о нем. И если раньше всеми силами пыталась от них избавится, то теперь, когда Рудольф Борисович стал относиться к ней гораздо спокойнее… теперь, когда они периодически перебрасывались ничего не значащими фразами о погоде или книге, которая была у него в руках за завтраком, ей было все сложнее отрицать, что он ей действительно нравится. А потому Лере ну очень не хотелось однажды проснуться и выяснить, что человек, в чьем доме она жила, с кем обменивалась мнениями на Агату Кристи, к которому по неведомой причине питала непривычную симпатию, на самом деле серийный убийца.
Лера бы пошла прямиком к Алфёрову и обо всем расспросила, если бы на собственном опыте не знала, как губительны бывают вспышки его гнева. Он ведь не станет разбираться. Даже не подумает ее выслушать. Лишь того, что она лезет не в свое дело ему будет достаточно, чтобы завестись с пол оборота,а уж если он не в настроении… Так что девушка решила не нарываться по пустякам, но и не терять времени даром. Вышла из комнаты и пошла прямиком к единственному человеку, кто мог бы ответить хотя бы на некоторые ее вопросы. Лера повернула в коридор, что вел к спальне Милены Александровны, однако случайно врезалась плечом в грудь вышедшего из-за угла Петра Игнатьевича.
— Ой... Простите, — испуганно затараторила девушка. – Я вас не сильно ударила? Не ожидала увидеть вас тут.
Мужчина тоже выглядел несколько растерянно. Растерянно! Человек, который пугал едва ли не всех слуг одним лишь своим угрюмым внешним видом, вечно суровым тоном и своими внезапными появлениями из ниоткуда. Человек, от одного вида которого поваренок Димка бледнел и предпочитал спрятаться за угол. Человек, которого та же Майя называла “желтоглазым демоном” с отсылкой к “Сверхъестественному” и жуткому персонажу из этого сериала, намекая на то, что он такой же жуткий. А теперь он стоял перед ней, смутившись, будто мальчишка, которого поймали за выкуриванием первой в жизни сигареты.
— Нет, Валерия. Не сильно, — сказал он, даже чуть покраснев! Лера с недоумением посмотрела на него, отчего он покраснел еще сильнее. — А ты куда так торопишься?
— Я ищу Милену Александровну. Вы ее не видели?
И тут она поняла, почему он так смущается. Видимо он и сам ждал ее! Ждал Милену, чтобы... что? Очевидно, пообщаться с ней наедине. Одно ей стало ясно, как день — Петр Игнатьевич явно не хотел, чтобы его на этом вот так поймали. Он как-то стушевался, опустил взгляд и еще больше стал напоминать ей нашкодившего мальчишку, а не взрослого, уважаемого мужчину. Дворецкий молчал так долго, что Лера не выдержала и заговорила первой: