— Возможно, стоило сделать это раньше, — сказал он, хмурясь. Напряжения в голосе больше не было, только беспокойство за сына. — Но теперь ничего не изменишь. Нужно как-то приспосабливаться. Лера, как вы думаете, вам удастся его успокоить и со временем исправить ситуацию?
— Да. Я поговорю с ним, попытаюсь дать понять, что ничего страшного не случилось. Постараюсь уговорить на новую прогулку, но на его условиях. Стоило учесть, что сперва ему будет некомфортно… это моя промашка. Он был так счастлив, что я решила, это оправданный шаг. Но, думаю, со временем Рома привыкнет и осмелеет,– сказала Лера, глядя ему в лицо.
— Тогда так и делайте, — согласился Рудольф Борисович. Девушка кивнула и встала, но он внезапно окликнул ее, заставив замереть на месте. — Лера, у вас сейчас перерыв, не так ли?
— Да, — Яковлева обернулась и посмотрела на него. Алфёров прокашлялся и достал из верхнего ящика стола папку. Лере показалось, что его руки немного подрагивают, но Рудольф Борисович положил папку на стол и убрал ладони с ее глаз.
— Я написал новый рассказ, — все же сказал он и Лера физически ощутила вспыхнувший интерес. — Можете прочитать и сказать свое мнение?
— А можно прочитать прямо здесь? — спросила девушка, затаив дыхание.
— Если хотите, — усмехнулся он и открыл ноутбук.
Девушка кивнула, взяв ее и вернулась в уже привычное ей кресло. Вероятно, ему хотелось получить искреннюю и честную оценку не только от собственного издателя, но и от преданного фаната. Поэтому Лера решила, что не может его подвести и погрузилась в чтение с головой, стараясь быть субъективной, однако эмоции все же рвались наружу. Девушка читала быстро и довольно легко усваивала информацию. Жанр фэнтези в его исполнении казался непривычным, но она настолько увлеклась, что вскоре уселась в кресле удобнее, забыв про осанку и манеру держаться достойно. История была пусть короткой, но захватывающей. И совсем немного в духе Нила Геймана — покоряющая своей мрачностью. Концовка, как и полагается, была горько-сладкой. Девочка спасла своего братика, отдав себя на растерзание феям Темного леса.
Лера вспомнила, что не одна, когда ощутила соленый вкус на губах. Яковлева не сразу поняла, что плачет, так углубилась в чтение. Ей понравилась и девочка, и ее самоотверженность, и то, как решительно она действовала, чтобы помочь любимому братику... Рассказ казался ей одновременно и поучительным и слишком реалистичным. Словно давал оплеуху — она сама не сможет вечно спасать Гошу, не отдав при этом самое ценное. Саму себя...
Лера заметила то, как пристально смотрел на нее начальник и смутилась, стёрла слезы с лица тыльной стороной ладони, стараясь не намочить бумагу.
— Я бы не позволяла читать это детям, — прошептала она, посмотрев таки ему в глаза. – В смысле... В этой истории глубокая мораль, но вы поступили очень жестоко.
— Вы так считаете? — он смотрел прямо в лицо, отчего Лера смутилась еще больше, стараясь спрятать покрасневшие глаза. Если он вот так пялился на нее все время, то мог увидеть слишком много — и слезы, и закушенные губы и все ее эмоции разом. – А мне казалось, остаться в мире грез далеко не худший конец.
— Но вы отняли у нее будущее! В мире грез она навсегда останется ребенком... Не сможет вырасти. Не сможет завести свою семью. Не сможет дать миру ровным счётом ничего. — Лера чуть прикусила губу, аккуратно убирая листы в папку. — Не поймите меня неправильно, концовку не стоит менять. То, что она вызывает такие эмоции делает ее... Правильной. Верно?
— Я не ожидал, что она вызовет у вас столько эмоций, — улыбнулся он. Казалось, что тучи рассеялись и он снова был спокоен. — Но да, эффект даже сильнее, чем я рассчитывал, а это уже неплохо. Я думаю выпустить небольшой сборник рассказов в следующем году, это проба пера.
— По моему идея отличная! — Лера горячо кивнула, и счастливо улыбнулась, — а у вас есть идеи для следующих рассказов? Мне интересно, о чем они будут.
— Вы их прочтете первой, — он усмехнулся, — так что пока не расскажу.
— Правда? – ярко улыбнулась она.
“Так его предложение не было шуткой? Он и правда хочет, чтобы я читала все первой?..”
— Правда, — тихо рассмеялся Рудольф. Ей на секунду показалось, что он искренне наслаждается ее реакцией. — Почему вы так удивлены? Мы, вроде, обо всем договорились еще в конце декабря.
— Не каждому посчастливится работать с любимым автором и читать его рукописи... В это, знаете ли, сложно поверить, — сказала Лера искренне, стирая остатки слез. Его улыбка стала мягче.
— Спасибо вам, Валерия.
— Пожалуйста, — сказала девушка, тепло улыбнувшись в ответ.
То, как он назвал ее полным именем казалось ей чем–то более личным и трепетным, чем просто “Лера”. Раньше это “Валерия” пугало ее, заставляло напрягаться, грозило наказанием, а теперь вызывало улыбку и прилив нежности в груди.