Она не хотела. А потому много месяцев обходила это место стороной, несмотря на то, что вопрос Риты всплывал в памяти раз за разом, стоило ей пройти мимо.
«Тогда что он прячет в комнате на втором этаже?» – вновь прозвучал вопрос, который она слышала много месяцев назад. Он звучал так четко, словно Богданова только что произнесла ей эти слова прямо на ухо.
Ну конечно, ей было интересно! Ее любознательность и желание сунуть нос в чужие тайны всегда были сильны. Она знала, что это плохо. Что так вести себя нельзя. Что лезть туда, куда не просят – опасно. И со временем она научилась убивать в себе это любопытство по отношению к многим вещам. Но тут… Рудольф. Его тайны манили сильнее, чем ласковые язычки пламени манили к себе несчастных мотыльков, сгорающих, стоило подобраться хоть немного ближе. Она знала, что и сама сгорит. Только вот страшно ей не было. Узнать его получше давно стало заветной мечтой номер один. Она потихоньку начинала задавать ему разные личные вопросы, начиная с малейших, пустяковых вещей, но понимала, что к тому моменту, как доберется до чего-то посерьезнее, либо уже оставит его дом, либо состарится. А так хотелось хоть немного стать к нему ближе. Даже если он не узнает. К тому же, нужно было забрать из комнаты Ромку. Мало ли, что он может там натворить?..
«Я всего лишь заберу Рому, взгляну на комнату одним глазком и выйду. Ничего страшного. Никто даже не заметит...»
На секунду девушка замерла перед распахнутой дверью, за которой весело смеялся Рома, крича «ты мия не дагоис!». Все еще можно было передумать. Не делать этот опасный шаг в бездну, не нарушать хрупкое равновесие и даже симпатию между ней и Алфёровым. Ведь если он узнает...
Но новый смех мальчика заставил ее перебороть сомнения. Что такого, если она просто заберет его и всего лишь немного осмотрится? Кому будет от этого плохо? Если никто ничего не узнает, то все будет в порядке. А Лера умела быть осторожной.
Девушка вошла в комнату и немного поморгала. Тут было темно – задернутые плотные шторы поглотили весь свет этой когда-то по-настоящему уютной комнаты. Лера огляделась вокруг, пытаясь запомнить как можно больше деталей. В нос бил приятный застоявшийся цветочный аромат, на прекрасном резном столе лежали аккуратные листы, исписанные изящным почерком. Оливковое платье висело на вешалке, словно хозяйка комнаты собиралась его надеть. Косметика, хаотично лежащая на туалетном столике, словно она только что наносила макияж. Аккуратно заправленная постель со светлыми простынями... Все говорило о том, что комната была жилой, и, судя по окружающей обстановке, по запаху духов – здесь жила девушка. Или, может быть, женщина... Лишь слой пыли на поверхностях и легкий беспорядок говорили о том, что комната давно покинута хозяйкой.
Рома же залез на стул рядом и звонко смеялся, дразня няню:
– Не помала, не помала!
Лера подошла к мальчику и подхватила его на руки, но словно и не слышала его, так увлеклась увиденным.
А на стене висели картины. Пусть и на них тоже была пыль, они были по-настоящему прекрасны. Первым ее привлек пейзаж над туалетным столиком. Умелой и мягкой рукой художника на полотне был изображен корабль в ласковых морских волнах. Лера могла бы поклясться, что вода казалась почти настоящей. Закатные солнечные лучи пронзали ее, словно освещая изнутри. От этой работы веяло светом, теплом, морским бризом. И, почему-то, надеждой...
Переведя взгляд чуть влево, она увидела портрет мальчика лет пяти, не больше. Лера сразу же узнала его! Непокорное буйство иссиня черных волос, те же холодные и отстраненные серо-голубые глаза... Конечно, это был Рудольф, без сомнений. Да и подпись на картине подтвердила ее догадку.
«Рудольф Борисович Алфёров, январь 1998г.»
Почему-то девушке было очевидно – позировать ему не нравилось. Маленький Руди сидел в кресле и держал на руках довольного старенького на вид бигля. Казалось бы, вполне естественная поза, но мальчик казался напряженным, а во взгляде не было никакого интереса к тому, чем он занят. Лишь песик был очевидно счастлив – вывалил наружу розовый шершавый язык и склонил набок пятнистую мордочку, словно раздумывал, лизнуть ему лицо маленького хозяина или все же не стоит. Работа была прекрасна – цвета были такими живыми и яркими, какие в этом обычно мрачном доме Лера видела лишь во время праздников. Девушка ухмыльнулась, вдруг живо представив, как маленького мальчика уговаривали посидеть еще немного, а зная его характер... Что ж, ей было приятно понимать, что хоть в чем-то она успела узнать его достаточно хорошо и могла в красках представить, каким было его отношение к происходящему.