День вышел не таким и плохим – дел не оказалось, и Лера была предоставлена сама себе. Она решила изучить вакансию няни для десятимесячного малыша с ноутбука, чтобы удостовериться, что ничего не упустила, что нигде нет никакой ошибки.
Девушка перечитала объявление вдоль и поперек, в глубине души понимая, что если эта вакансия не какой-то развод, то она вряд ли получит это место. Наверняка на ее резюме даже не откликнутся. Но ведь попытаться стоило? С такой зарплатой и проживанием ей не были страшны ни переработки, ни капризы малыша. Даже педантичные родители не пугали – четкое расписание было даже плюсом. Если все же возьмут, то уже за год, максимум за полтора она сможет накопить нужную сумму!
И Лера откликнулась на объявление, приложив свое резюме.
Глава 2. Рудольф
«Господи, как же она меня зае...» – недовольные размышления Рудольфа о суете сует прервал стук в дверь. Мужчина собеседовал потенциальных нянь и первая же кандидатка вывела его из себя наигранно деревенским акцентом и попытками заигрывать! Алфёров невольно вспомнил, почему подбор персонала всегда доверялся Милене, однако от дела отступать не собирался. В конце концов, он хотел лично удостовериться, что Рома получит самый лучший уход и трепетное отношение. То, что могла бы дать ему мама, будь она рядом.
Предыдущая няня Ромы была полезна скорее функционально — присмотреть, убаюкать, накормить, не больше. Норма, женщина лет сорока филиппинского происхождения, справлялась с этими задачами безупречно, пока не заболела и не решила вернуться на родину. Рудольф отпускал ее с мыслью, что это даже к лучшему. Да, она была ласкова с малышом, могла и успокоить и занять, если нужно, но дать Роме что-то большее в будущем Норма не сможет. Роме нужна та, кто будет о нем заботиться и сможет стать ему другом и наставником.
— Да! — отозвался Рудольф. В кабинет заглянул Петр. Он работал в семье Алфёровых еще при жизни отца и был не только отличным водителем, но и первоклассным дворецким. Его внешность идеально подходила к образу жизни — Лаврентьев был статным мужчиной с широким разворотом плеч и одним взглядом мог осадить любого. Широкие кустистые брови, тонкие губы и нос с горбинкой, словно орлиный… Его образ мог бы привести в восторг, но строгая осанка и необычные светло-карие, почти желтые глаза заставляли тех, кто с ним сталкивался, испуганно опускать взгляд. Казалось, дворецкий без труда может заглянуть в места, где прячутся самые потаенные кошмары и при желании вытащить их наружу.
Петр Игнатьевич был единственным хорошим собеседником для Рудольфа в те минуты, когда это было необходимо. Лаврентьев знал своего молодого хозяина с рождения и всегда умело подбирал слова под его настроение, выражал свое личное мнение без утайки. Рудольф высоко ценил его прямолинейность и умение хранить тайны.
— Извините за беспокойство, Рудольф Борисович, — прозвучал в тишине мягкий и спокойный голос. — Пришла следующая кандидатка.
— Которая? — Мужчина устало потер переносицу. Он едва отделался от первой из приглашенных, а впереди было еще пятеро... Уже такое количество казалось Алфёрову сущей пыткой.
— Лилиана Рязанова, — коротко отрапортовал Петр.
– Ясно. Зови ее сюда.
«Так, пришла вовремя. Это уже неплохо…» – Алфёров взял в руки резюме с дополнительной информацией о Лилиане и бегло пробежался по нему глазами, чтобы освежить в памяти. Ее очевидным преимуществом было образование. Детская психология, плюс медицинские курсы. Помимо этого девушка имела опыт работы с проживанием в семье и, если верить рекомендации от той семьи, все было предельно гладко.
Когда на пороге кабинета появилась женщина в деловом костюме, Рудольф невольно вспомнил собственную няньку, приставленную к нему в восьмилетнем возрасте. Та женщина, которой Борис Алфёров доверил своего наследника больше двадцати лет назад, до сих пор вызывала у Рудольфа приступы тошноты от одного лишь воспоминания. Благо, она работала в их доме всего год, но ее деспотичность, чопорность и пристрастие к унижению окружающих навсегда отпечатались в памяти. Увы, как раз это не шло в плюс тридцатилетней Лилиане. Ее черные глаза ярко выделялись на смуглом лице, а волосы были убраны в аккуратный пучок. Рудольф не мог назвать эту даму красивой, но вполне счел приемлемой. Если не считать того, что она производила впечатление строгой училки.
— Здравствуйте,— голос Лилианы заставил мужчину напрячься еще сильнее. Прокуренный напрочь, низкий и неприятный. Рудольф нахмурился, отложил бумаги, покачал головой и сказал уверенно и жестко: