Мужчина медленно окинул взглядом ее лицо, пытаясь подобрать слова, чтобы не сорваться. Она стояла перед ним – такая хрупкая, нежная, как беззащитный котенок, который пытается казаться тигром – и дрожала всем телом, но не двигалась с места. Рудольфа восхитило ее безрассудство, не смотря на общее раздражение от ситуации.
– Уходи, – твердо сказал он, впившись взглядом в ее глаза, – сейчас тебя ждет работа. Поговорим, когда перестанешь вести себя, как идиотка.
Кто бы знал, с каким трудом ему дался этот ровный тон и равнодушный взгляд.
Лера отшатнулась и вышла из кабинета так стремительно, что едва не снесла по пути антикварную вазу, что стояла у входа. Рудольф проводил ее взглядом и только тогда сорвал свою ярость на первом, что попалось под руку – он скинул со стола несколько книг и выругался, ощущая нехватку воздуха. Что эта девчонка себе позволяет?! Орет на него так, словно имеет на это полное право!
«Такими темпами все точно обернется бедой. Я либо убью ее, либо уничтожу, сорвав на ней свою страсть. Надо решить что-то с этим...» – Рудольф выпил воды, чтобы хоть как–то успокоиться, но это не помогло от слова совсем. Тогда он вышел из кабинета и направился в сад. Глоток свежего воздуха должен был поставить мозги на место, дать ему хоть малейшую возможность прийти в норму.
Однако он не увидел, что Рома в этот момент был на руках у Милены. И только оказавшись лицом к лицу с Яковлевой на мощеной дорожке осознал, что больше сил сдерживаться нет. Лера смотрела ему в лицо покрасневшими от слез глазами, ее губы мелко дрожали от прохладного осеннего ветерка. Алфёров сам не уловил, в какой момент сделал первый шаг. Он быстро сократил расстояние между ними, притянул надоедливую девчонку к себе за руку и захватил ее губы в поцелуй.
«Как же я тебя ненавижу...» – только и успел подумать Рудольф, сжав в кулак мягкие волосы девушки. Почему нельзя убивать поцелуями? Если бы он мог, то уже уничтожил бы ее своим натиском, сломал, заставил бы ощутить в полной мере, что она сделала с ним. Ее нежные губки поначалу были неподвижны и холодны, но его это уже не могло остановить. Рудольф целовал ее умело и настойчиво, добиваясь ответа в порыве минутной слабости и злости. А когда она ответила, приоткрыв рот и позволяя ему углубить поцелуй, его поглотило сладкое забвение. Всего на миг. На крошечное мгновение он поверил в то, что его чувства могут быть взаимны. Поцелуй вышел недолгим, но ярким и чувственным. Когда девушка чуть оттолкнула его, чтобы вдохнуть воздуха, Рудольф осознал, сколь нечестным был этот краткий миг торжества. Он тут же отпустил ее, тяжело дыша, и сказал тихо, но твердо:
– Забудь то, что сейчас произошло. Больше такого не повторится, – мужчина отвел взгляд и быстрым шагом покинул сад, понимая, что если посмотрит на нее сейчас, то не сможет выполнить данное обещание.
«Браво, Рудольф. Украл нечестный поцелуй у девчонки, которая даже отказать тебе не может из страха потерять место. Идиот. Но как это было...»
Алфёров не мог четко сформулировать то, как это было. Впервые у писателя не хватало слов, чтобы описать всю гамму собственных ощущений.
Глава 17. Рита
В начале двухтысячных были очень холодные зимы. И крайне ветреные. Дом, в котором Рита жила с матерью, был достаточно теплым и крепким, но даже в него порой проникали коварные сквозные ветра. Наталья в такие ночи окутывала дочь потеплее, чтобы та, не дай Бог, не подхватила насморк и могла без проблем ходить в школу. Девочка любила такие моменты. Если мама была в хорошем настроении, то напевала в процессе приятную мелодию и целовала Риту перед сном в лоб. Вот только такое было очень уж редко...
– Ты невозможен! Это просто не честно! – кричала женщина в холодный декабрьский вечер, когда до нового, 2007 года оставалось всего две недели, – Нет... Нет, я помню правила. Но я не знакомлю его с ней, Рита даже не знает о его существовании! Боря... Прошу, я же...– в голосе Натальи послышался надлом, – Да, я помню. Прости, Борис. Да, я привезу ее завтра.
Рита не слышала, что говорил отец в сотовый матери, но понимала, что сегодня теплых объятий перед сном не будет. Он опять расстроил маму! Почему она так кричит?..
– Ты не позволишь мне даже малую толику радости?.. – обреченно спросила женщина, выслушав длинную тираду бывшего любовника, – я ведь молода, я просто хочу немного своей жизни!
Голос на том конце ответил так коротко и жестоко, что Наталья сжала телефон в руке со всей силы. Рита видела, как побелели костяшки ее пальцев, как расширились глаза от злости и отчаяния.
– Можешь забрать ее совсем, если ты столь жесток! Я устала нести ответ за ту ночь, устала быть твоей приживалкой!