Мы выходим из здания кафе. В тот момент, когда свежий ветер овевает наши лица, Серена хватает меня за руку.
— Я не должна была набрасываться на тебя. — Ее взгляд задерживается на моих губах, как будто она хочет избежать контакта глаза в глаза любой ценой. Она прижимает свой подбородок к груди и складывает руки. — Я не хочу говорить о Кейре. Мне не нравится думать о нем. Мне не нужны случайные напоминания, ладно?
— Серена, все в порядке. Мне не следовало его упоминать. Это было грубо. — Я поглаживаю ее руку, несмотря на то, что обычно я не из тех, кто успокаивает. Просто так... вышло. — Она поднимает свой взгляд на меня. — Но, пожалуйста, если у тебя возникнут проблемы со мной, не отгораживайся. Я не могу, черт возьми, справиться с этим молчанием. Моя бывшая жена...
Я не договариваю. Мне это не нужно. Я не должен был ничего говорить, и это действительно не ее дело.
— Просто... не делай этого снова. — Я опускаю руку, и она кивает. — Говорю как твой адвокат, между нами не может быть никаких недомолвок. Ты должна быть честной и открытой со мной, и я сделаю то же самое. Давай придерживаться профессионального поведения. Сохраним драму для зала суда.
— Согласна.
Ветер треплет ее волосы, прикрыв на долю секунды сверкающие глаза.
— На сегодня уже перебор или тебе все еще нужна официальная экскурсия?
Мы возвращаемся к моей квартире.
— Экскурсия по-прежнему будет кстати.
Я засовываю руку в карман и вытаскиваю брелок с ключами. Прогулка до гаража займет не менее пятнадцати минут, и я более чем в порядке, чтобы сесть за руль.
— Отлично. Давай сделаем это. — Мы направляемся к гаражу, и я слышу, как в кармане издает звук мой телефон. Быстро проверив его, я становлюсь счастливым обладателем еще одной топлесс-селфи от Аманды, только на этот раз она сидит с широко расставленными ногами на туалетном столике в ванной, три ее пальца глубоко внутри гладкой киски. Прекрасно. Я печатаю быстрый ответ, напоминая ей, что отправка таких фотографий с помощью текстовых сообщений является преступлением в большинстве штатов. В некоторых, даже тяжёлым преступлением.
Она отвечает: «Пошел ты».
С этим придется разобраться.
Убрав телефон, я засовываю руки в карманы и смотрю, как идет Серена. Она будто скользит. Плывет. На фоне ночного неба витрины и вывески отбрасывают мягкий свет, в котором ее локоны кажутся красными.
Когда я меньше всего этого ожидаю, она начинает кружиться вокруг себя, затем останавливается, дожидаясь меня.
— Я опять слишком быстро иду? — спрашивает она.
Я кладу руку ей на спину, и мы вместе идем вперед.
— Нет, Серена. Идеально.
Глава 12
Серена
Этот город причудлив. Живописен. Скромнее, чем другие. Как и в большинстве мест, у него есть свои достоинства и недостатки. Улицы, наполненные историческим шармом и новыми кварталами с гаражами на три машины. Деловые и развлекательные районы. Здесь холмов больше, чем я ожидала, а улицы широкие и засажены деревьями. Я не слышу сирен, не вижу фанатов «Старбакса», снующих по тротуару.
Это место, где человек, не раздумывая, может создать семью.
Место, в котором я мечтала жить, когда была ребенком, хотя раньше ни с кем этим не делилась.
— Здесь я и вырос. — Дерек останавливается перед большим голубым домом с широким передним крыльцом.
Через окно видно, как горит теплым светом лампа и мерцает телевизор.
— Папа, наверное, смотрит девятичасовые новости. А мама, скорее всего, заканчивает сегодняшний кроссворд. Смотри на это как на маленький экскурс в историю наших детских лет.
— Это восхитительно. — Я тихо вздыхаю, пытаясь представить его родителей. — Они долго женаты?
— Почти тридцать лет.
— Хорошо. — Я не могу оторвать взгляда от его дома.
Я хочу все это увидеть.
Испытать.
Это все, чего я когда-либо хотела. Полная противоположность детству, которое у меня было. Кажется, это прекрасное место, чтобы растить ребенка.
— Я имею в виду, это не поместье Белькур, но у нас был дом на дереве. Ты не можешь разглядеть это в темноте, но наш задний двор имеет бейсбольную площадку, которая летом очень хороша.
— Нет, это прекрасно. — Я поворачиваюсь и смотрю на него. — Тебе очень повезло, что ты вырос здесь.
Дерек смеется. Он не воспринимает меня всерьез. И как он может? Несколько дней назад я просила тридцать штук в месяц на развлечения, как какая-то поверхностная идиотка.