Три часа спустя, и я все еще сижу в зале ожидания, не имея информации о том, что происходит. Пялясь на свой мольберт, я стараюсь сосредоточиться на эскизе татуировки, которую рисую, но мои мысли совсем в другом месте. Я думал, что работа поможет скоротать время, и удержит от беспокойства о Дженни, но это не особо отвлекает меня.
– Джош, как дела? – задыхаясь, спрашивает Эль, быстро направляясь ко мне. Я поднимаю глаза, скользя взглядом по розовому оттенку ее щек, словно делая штрихи карандаша на бумаге.
– Джош, пожалуйста, расскажи мне, что происходит, – она опускается на одно из неудобных голубых пластиковых сидений рядом со мной, сжимая руки на коленях.
Закрыв мольберт, я засовываю внутрь карандаш и кладу его на свободное сидение с другой стороны.
– Я уже несколько часов ничего не слышал. Я привез ее сюда, и нас встретил Кайл. Ее сразу же увезли, он последовал за ней, и с тех пор я никого из них не видел.
– Значит, когда ты ее сюда привез, все было хорошо? – спрашивает она, ее голос пронизан паникой.
– Да, у нее отошли воды, но она отлично справилась
– О, слава Богу, – она закрывает глаза, делая несколько глубоких вдохов. Когда она снова смотрит мне в глаза, то выглядит спокойнее. – И что теперь?
– Теперь мы ждем новостей, – я барабаню пальцами по бедру и несколько раз дергаю коленями. Просто сидя и ничего не делая, чувствую сильное волнение. Я беспокоюсь о Дженни, хотя уверен в том, что она в хороших руках. Если бы кто-нибудь вышел и сказал нам, что происходит, было бы намного легче.
Минуты проходят, молчание растягивается, никто из нас не знает, что сказать. Чем дольше мы избегаем разговоров, тем более неловким все это кажется. Пробежав руками по волосам, я взлохмачиваю их. Когда таким сложным стал простой разговор с Эль? Вспомнив прошлое, точно могу сказать, не было момента, который можно было бы назвать катализатором. Чувства, которые я сейчас к ней испытываю, развивались медленно. Возможно, это случилось тогда, когда Дженни и Кайл нашли друг друга. Может Эль – удобная замена? Ведь я понимал, что мы с Дженни расстались навсегда. Может с помощью нее, я хотел почувствовать себя менее одиноким?
Повернувшись, я внимательно изучаю ее. Эль откинулась назад на тусклую белую стену, распущенные волосы служат подушкой. Глаза закрыты, а нахмуренные брови вызывают вопрос: беспокоит ли ее наша близость; потерялась ли она в подобных мыслях обо мне; задумывается ли она о том, что могло бы произойти, если бы мы только уступили желанию быть вместе и открылись возможностям?
Я не часто позволяю себе размышлять над «что если» и «что могло быть». Жизнь – это то, что есть здесь и сейчас – в настоящий момент. Глядя на Эль, сидящую рядом со мной, я ясно уверен, что она – не «второй вариант» или, не заменитель другой.
Она – единственный выбор.
Протянув руку, прикасаюсь к ее руке, и мои пальцы в медленной ласке двигаются вверх и вниз по ее обнаженной коже. Ее глаза резко открываются, и с удивлением смотрят на меня.
– Не волнуйся, с Дженни и с ребенком все будет в порядке, – успокаивающе говорю я.
Она кивает, и ее губы растягиваются в полуулыбке. Она молчит, но ее глаза кажутся стеклянными от слез.
Проведя рукой по ее предплечью, я осторожно тяну, пока она не разъединяет свои скрещенные руки. Беру ее ладонь, слегка сжав пальцы, кладу наши соединенные руки на свое бедро, мой большой палец медленно скользит по ее гладкой коже, успокаивая.
Мы оба молчим. Никто не желает быть человеком, положившим конец этому временному перемирию, которое мы заключили.
Не знаю сколько проходит времени, пока мы здесь сидим, наслаждаясь друг другом. Для общения нам не нужны слова. Слова только все путают. Если бы мы только могли жить в молчаливом мире, говорить посредством действий. Наши тела определенно знают, как общаться. Воспоминания о том, как она великолепно ощущалась в моих руках, как сладко ощущалась на моих губах, пагубно влияют на здравомыслие. Не думай об этом.
– Ребята, – кричит Кайл.
Открываю глаза. Кайл стоит перед нами, улыбаясь от уха до уха.
Эль наклоняется вперед, разрывая наши руки, и буквально на краю сидения ждет его слов.
Потерев ладонями лицо, я сажусь прямо.
– Как Дженни? – спрашиваю я. Забота о моем лучшем друге – на первом плане.
– С ними обеими все в порядке, – с усмешкой отвечает он. – Поздравляю, у вас, ребята, теперь есть племянница, Лили. Она прекрасна, как и ее мама.
Эль взволнованно визжит. Я вскакиваю на ноги, пожимаю ему руку и обнимаю.