– Да, но если ты использовал презерватив, это словно ничего и не было. Твой член не касался ее киски.
Покачав головой, я смотрю на Шона.
– Ты можешь поверить в это дерьмо? – я жестом указываю на своего брата.
– Что? – спрашивает Оуэн.
– Чувак, пожалуйста, скажи мне, что ты надо мной прикалываешься, или я подумаю, что плохо тебе объяснил нормы морали.
– Все же я не присоединился к клубу отца, поэтому, думаю, ты не плохо надо мной поработал.
– Да, но ты похож на мужика-шлюху, который вставляет свой член в чью угодно киску. Не пойми меня неправильно, я не говорю, что ты совсем не должен трахаться, но возможно, при выборе девушки должно быть больше критериев, чем просто наличие киски.
– Говоря о том, в кого я должен тыкать свой член… мы можем продолжить этот разговор в другой раз? – спрашивает Оуэн, глядя в другой конец бара. Посмотрев, куда направлен его взгляд, я осознаю, что у меня начинает сжиматься все внутри, так как он сейчас пятится на Эль. У меня на руках встают дыбом волоски при мысли о том, что он даже может подумать о том, чтобы к ней прикоснуться. Я даже не хочу, чтобы она была мимолетной мыслью в его настроенном только на одно мозгу.
– Чувак, даже не смотри на нее, – рычу я.
Его глаза сужаются, когда они смотрит на меня.
– Почему я не могу на нее смотреть?
Моя рука так сильно сжимает бутылку, что я удивлен, что она не лопнула.
– Ты смотришь прямо на девушку с «недостижимой киской», о которой говорил Джош.
– Чувак, – он поднимает кулак, и я бью по нему своим. – Она чертовски горячая. Я горжусь тобой, мужик. Не думал, что она так хороша, – он качает головой, все еще глядя на Эль.
– Прекрати смотреть на нее, черт побери, и отвали, нахрен, – процеживаю я сквозь стиснутые зубы.
– Не беспокойся, брат. Судя по тому, как она на тебя смотрит, она чувствует то же самое.
– Все сложно. Слишком сложно, – ворчу я, выпивая оставшуюся часть своего пива. Хлопнув пустой бутылкой по столу, я засовываю руки в передние карманы джинсов. Мой горящий взгляд устремлен на Эль. Я изголодался по ней с тех пор, как в последний раз мы виделись в больнице.
– Разве не всегда все сложно? Разве вообще существует какие-нибудь несложные отношения? – спрашивает Оуэн.
– Я не знаю. У нас с Дженни они не были сложными.
– Ага, и вы больше не вместе. Вы были больше друзьями, чем любовниками. Возможно, сложные – означают страстные. Если у вас нет страсти в отношениях, если вы не ругаетесь, если ты постоянно соглашаешься со своим партнером, возможно, все становится скучным, – он пожимает плечами, поднося к губам бутылку.
Размышляя над его словами, я нахожу их странно проницательными. Возможно, он прав. Я никогда не боялся тяжелой работы. Возможно, Эль ничем не отличается.
Неужели я слишком быстро сдался? Неужели ей нужно, чтобы я добивался ее и показывал, что она того стоит?
Я упиваюсь ею, она – становится все красивее с каждой нашей встречей. Опустив взгляд на ее грудь, я замечаю, как ее синий сарафан облегает пышные груди. Прежде чем я понимаю, что творю, мои ноги движутся в ее сторону. Она замечает, что я приближаюсь к ней, и видимо, видит решимость в моих шагах, потому что ставит свой стакан на ближайший столик и ждет, пока подойду.
Едва замедлившись, я хватаю ее за руку и без единого слова продолжаю двигаться к задней части бара. Пройдя в коридор с дверями по обеим сторонам, я дергаю ручку на первых двух и обнаруживаю, что они заперты. С третьей мне везет, дверь открывается в приватную комнату для отдыха. Втянув Эль внутрь, я захлопываю дверь ладонью и запираю ее. Все так же за руку, я веду ее к столу и стульям на другой стороне комнаты. Отодвинув в сторону один из стульев, скольжу руками к ее талии. Подняв ее на стол, я делаю шаг вперед и оказываюсь между ее ног. Мои ладони обхватывают ее щеки, и наши губы жадно соединяются. Ноги Эль обхватывают мои бедра, притягивая ближе.
Моя грудь сжимается из-за разнообразных эмоций, которые вызывает у меня Эль. То, что она заставляет меня чувствовать... Я не могу найти слов... Я никогда раньше такого не испытывал. Она вызывает во мне страсть, потребность, надежду, беспокойство, любовь и многое другое.
Наши языки кружат в танце, ищут и отступают, нами обоими движет неутолимый голод. Ее пальцы прижимаются к мышцам на моей спине, длинные ногти цепляют ткань футболки. Небольшая боль возвращает мне рассудок и напоминает о том, что я много чего хотел бы сказать Эль. Я не знаю всех правильных слов, но знаю несколько. И кое-что нужно сказать. Мы не можем подключать физическое общение на таком мощном уровне, а затем идти разными дорогами. Мне нужно больше, чем несколько украденных минут с Эль, и надеюсь, что она чувствует то же самое.