Когда Джон стал чуть постарше, мать записала его в секцию бокса, которая располагалась на территории стадиона «Юность». Спорт был бесплатный и доступный, после вступительного взноса и ежемесячных поборов на ремонты в размере трети зарплаты матери. Но она понимала, что это невысокая плата за закаливание его характера, тем более это должно было облегчить ей воспитание.
Джона ждала первая тренировка, он надеялся, что мать сможет его отвести и поприсутствовать до конца, в новых местах он чувствовал себя смущенным. Но получил уверенный отказ.
Идти было недалеко, всего пара кварталов, и вот он уже перед входом. На секунду он подумал: «Может, не стоит?», но вспомнив, как мать ему говорила, насколько это важно, переступил порог. Внутри он увидел десятки парней, каждый из которых был занят какими-то упражнениями. Он почувствовал незнакомый ему до этого запах пота, который впитывался в стены зала годами.
К Джону подошел мужчина... Прежде он не видел таких больших людей, этот походил на огромную гориллу. Испуг лишил его дара речи.
Тренер спросил:
— Малой, ищешь кого?! — Джон молчал…
Тренер подождал пару секунд и, не дождавшись ответа, потряс его за плечо, сказав:
— Э-э, малой, тебе кого?!
Джон чуть пришел в себя и, собравшись с силами, ответил:
— Здравствуйте, мне мама сказала прийти сюда, она в обед вам заносила взнос.
— А, ну лады, малой, переодевайся — и к остальным!
Во время тренировок на Джона, как и на большинство, тренер вообще не обращал внимания, это больше походило на кружек «самодеятельности», хотя некоторым внимания было с избытком. К ним он подходил частенько, не забывая перед этим надеть улыбку, и все его фразы начинались со слов «чемпион», «дружище»... Даже тогда Джон видел, что эти «чемпионы» ни к чему непригодны, ну разве что носить воду и полотенца, сути он еще не понимал.
В очередную тренировку Джон очень усердно работал на мешке. На днях он видел, что делали парни постарше, и пытался повторить все точь-в-точь. Пот заливал его глаза, но его ничего не останавливало. Тут он услышал голос за спиной, он остановился и обернулся, да, обращались точно к нему. Лицо парня показалось ему очень знакомым, но он не знал, где именно его видел. Парень с улыбкой сказал Джону:
— Я вижу, как ты усердно работаешь, дам тебе несколько советов, мне это помогло.
Сегодня Джон зачерпнул много нового, тем более этот добрый парень провел с ним почти всю тренировку, но его беспокоила одна мысль: где он мог его видеть... И, кажется, стал что-то припоминать.
— Да! Точно! — улыбка расплылась по лицу, и Джон рванул на улицу.
Он рыскал глазами по доске почета перед стадионом... Вот он, чемпион страны среди юниоров... Генри.
Сегодня Джон не шел домой, а парил, ведь его тренировал сам чемпион. Шло время, бокс стал затягивать Джона полностью, все его мысли, он уже себя не видел без него. Он стал дополнительно тренироваться вне зала, оттачивал усердней свои навыки на тренировках. Он даже не мог представить себе, что могло бы стать причиной прогула тренировки. В нем горело желание достичь высот, стать чемпионом, он знал, как обрадуется его мать и что скажет на этот счет, но тренер так же не обращал на него внимания и не пускал на ринг... Сегодня Джон решил это исправить.
Придя в зал, он сразу нашел тренера и в утвердительной манере попросил поставить его с кем-то в спарринг. Тренер, как бы видя его впервые, оценил его взглядом и сказал:
— Малой, тебе еще рано, иди там... мешок поизбивай, — и ухмыльнулся.
Но Джон уже весь горел и чувствовал свою силу, он желал себя испытать, а отказ шел в разрез его планов, которые он составил по дороге сюда, потому он сказал:
— Или вы меня пускаете сейчас в ринг, или денег моей матери вы больше не увидите!
Тренер был в таком шоке от услышанного, что его рот приоткрылся от удивления и выпала спичка, которую он жевал. На счет денег он особо не переживал: крохи от матери Джона и еще десятка таких не шли в сравнение оплаты и подарков от родителей его избранных «чемпионов», но сейчас задели его самолюбие, да еще кто, мелкий щегол! Он решил сначала проучить этого юнца на глазах у всех, чтоб заодно и другим такие манеры были неповадны. Ну а после — погнать его метлой с этого места, навсегда захлопнув дверь за его спиной:
— А, так значит ты у нас готов, да?! Слова тренера мы не воспринимаем, да?! Ну ок, малой, бинтуйся, — и двинулся в свой кабинет.
Сердце Джона вырывалось из грудной клетки, ноги подкашивались, а руки тряслись от волнения. Он понимал, это его шанс доказать тренеру, что он на что-то способен. Он так хотел свой шанс — вот он!
Забинтовавшись, он начал шнуровать перчатки. Левую зашнуровал, но с правой не выходило самостоятельно. Он оглянулся вокруг, но видел по выражениям лиц, что желающих нет. Может, желающие и были, но они боялись помочь, так как могли вылететь следом за Джоном. Но вдруг вопрос решился сам по себе. К Джону подбежал парень и стал шнуровать правую руку, при этом Джон впервые в жизни встретился с таким потоком слов. Джон за всю жизнь не слышал столько комплиментов, сколько ему отвесил этот парень за минуту, с учетом того, что он уловил лишь треть текста... На минуту он уже пожалел, что ему помогают, так он познакомился с Тревисом.
Джон вышел на ринг и ждал. В таком же ожидании избиения хамовитого парня находился весь зал, стояла гробовая тишина. Тренер выглянул из кабинета и сказал:
— Ноа, покажи этой мелкой выскочке, что такое бокс! — и закрылся обратно.
Ноа был старше Джона на лет пять-семь, не только по возрасту, но и по стажу тренировок. Он уже успел выиграть пару городских соревнований, так что место на доске почета его уже ждало.
Джону уже почти дошили бровь, ему казалось, что из-за набитого тампонами носа он ничего не видит. Но сейчас он исследовал языком свой рот, там не хватало нескольких зубов. По окончанию доктор его отпустил, Джона немного водило, но он направился домой. Выйдя в коридор, увидел мать, ее лицо не выдавало никаких эмоций, они направились домой... Несколько минут тишины нарушил ее монолог:
— Завтра же ты отправишься в зал и будешь просить прощения! Ты представляешь, скольких усилий мне стоило уговорить тренера взять тебя туда?! Твой отец не поступил бы так…
— Да, мам, — ответил Джон. Он хотел ей объяснить как с ним поступил тренер, и что он не виноват в этой ситуации, что другим уделяют больше внимания, что его вообще тренер не замечает, и он не понимает, за что тот берет деньги, но понял, насколько это неуместно, и что все это походит больше на оправдания…
На следующий день Джон пришел в зал. Постучавшись в кабинет тренера и дождавшись разрешения войти, он начал приносить извинения. Тренер внимательно выслушал признание неправоты и сказал: