- Танюша, бежим!
Хлоя изо всех сил тянет меня прочь. Я словно просыпаюсь. Подхватываю ее на руки и мчусь к выходу. Рушатся под ногами ветхие ступени, с угрожающим шумом гонится за нами взбунтовавшаяся стихия.
Мы с Хлоей буквально вываливаемся на влажный песок возле пещеры. Дрожат и вибрируют белые зубы-скалы и уходят под землю. Ревут верблюды, кричат погонщики. Покрывается зеленой травой мертвый песок, наливается невероятной синевой небо. Благодатный дождь сплошным потоком бушует над пустыней. Я поднимаю голову и мне чудится, что в его тяжелых струях мелькает в неистовом танце хоровод из десяти мужчин. Один из них бережно держит на сгибе руки женщину-ребенка. Она крепко прижалась к его груди и обхватила шею короткими ручками.
Во дворец караван возвращался дорогой, которая напоминала дивный, цветущий сад. Мы проходили мимо полноводных рек в которых кишила рыба. Мимо деревень с радостными и веселыми людьми. Нас с Хлоей встречали как богов сошедших на землю. Я принимала все почести, с грустью думая о том, что настоящим богом был Адам Петрович.
Во дворце нас тоже ждали почести. Место царицы занял ее младший брат. Вдумчивый, умный юноша. Он три года был учеником Адама Петровича, уважал его как учителя. Именно он распорядился украсить храмы статуями Светловолосого Дарителя Жизни, которые изображали молодого и красивого Адама.
Я не вмешивалась ни в какие дворцовые дела. Жила в почете и достатке. В положенный срок на свет появились мои синеглазые и черноволосые близнецы. Девочка и мальчик. Клим Сокол оказался великим штамповщиком красивых копий. Дети занимали все мое время. Они с удовольствием играли с Хлоей, носились по нашим огромным покоям. Быстро учились всему новому и с нетерпением ждали когда мы вернемся домой, пройдя под радугой.
Так промчались три года. Наступил условленный срок. К Красной Горе нас провожали торжественно и пышно, с поистине царскими почестями. Под плотным навесом, что бы было не так жарко, волнуясь я стояла в теплой шубе и шапке. За руки крепко держала своих близнецов, их синие глаза с любопытством выглядывали из белого меха немного больших шапок. Хлоя сидела в заплечной сумке. Там же были уложены все памятные вещи которые остались от Адама Петровича. Сердце стучало где-то в горле. Нетерпение, страх за детей и за то, что ждет нас за переходом заставляли меня шумно дышать.
Неуловимо сгустился воздух, замелькали цветные светлячки, завизжали от восторга близнецы. Одна за другой выстроились радуги и горы раздвинулись задрожав. Я похватила детей на руки и опрометью бросилась в проход. Задыхаясь бежала по узкому тонеллю и выпрыгнула прямо на потерявшего равновесие герцога Эндрианского.
Первым делом удостоверилась, что с детьми все в порядке. Они притихли и с любопытством смотрели на белый снег вокруг нас. Хлоя тяжело барахталась сзади. А я плакала от счастья.
Глава двадцать девятая. Приоткрывая занавес.
Обратная дорога всегда короче - это истина которая не требует доказательств. Мелькнул и остался позади путь длиною почти в полтора месяца. К моему удивлению и радости, дети перенесли дорогу весьма хорошо. Неделю мы передохнули во дворце губернатора Северного Края. Близнецы вызывали всеобщее восхищение и даже поклонение. У народа Севера рождение таких детей было крайне редко.
И вот наконец-то мы с близнецами стоим напротив маленькой картинки на которой грозно хмурятся синие горы. Я с трепетом поглаживаю бледно-голубую, гладкую бирюзу на грубом перстне перехода. Очень беспокоюсь как Адам и Ева перенесут такой способ перемещения. Герцог Эндрианский успокоил тем, что для моих детей это будет не впервые, а значит все пройдет просто замечательно. Удивленной мне, он напомнил, что три года назад, сама того не ведая, я переходила порталом уже вместе в ними.
Хлоя жалобно скулила, дрожала мелкой дрожью тесно прижавшись к крепкой груди герцога. Она никак не могла взять в толк, что эта маленькая картинка, местами засиженная мухами, может переместить ее в совсем другое место. Что бы не нарушить баланс, Хлоя должна переходить с Эндрианским.
Я смогла вздохнуть облегченно только тогда, когда мы с детьми шагнули на натертый, пахнущий воском паркет в кабинете герцога Эндрианского. Мои ноги с непривычки заскользили и я едва не упала. Близнецам напротив, понравился этот каток и они весело завизжали. Следом едва ли не на мою голову выпрыгнула радостная Хлоя. Кристалл Эндрианский появился минутой позже, важно и неторопясь.