И я расплакалась снова, чувствуя, как ужас сегодняшнего дня достиг пика и взорвался во мне.
— Ну-ну, детка, — прижал к себе меня дед. — Всё со мной будет хорошо! А к врачу я обязательно схожу, раз ты так переживаешь.
— Правда? — хлюпала я носом.
— Да. Обещаю.
— Тогда я завтра забегу и запишу тебя к терапевту?
— Ну, запиши.
— А где твой паспорт?
— Как и всегда — в серванте.
— Кстати, о серванте, — села я прямо. Сейчас начну каяться, что сунула свою лапку в шкатулку с сокровищами деда. — Я взяла из твоих запасов три тысячи. Полторы на лекарства — я занимала деньги и отдала их. А еще полторы тысячи я оставила себе — мало ли что. Вот так опять понадобятся таблетки тебе, а у меня денег никогда нет с собой. Хочу, чтобы ты знал. Ладно?
— Конечно, умница ты моя, — ответил дедушка. — Правильно всё.
Фух. Камень с плеч. Боялась, что ругаться будет за самовольство. Я привыкла всё решать только вместе с дедом, и сегодня, когда брала деньги сама, чувствовала себя странно.
— Кто же тебе занял? — спросил он.
— Да так, — отмахнулась я. — Одноклассник. Так совпало, что он был рядом.
— Значит, ты уже подружилась с кем-то в классе? С мальчиком? — удивился дед.
Подружилась… То, что происходит между мной и Даней даже с натяжкой сложно назвать дружбой, но деда расстраивать не хотелось.
— Да нет, — покачала я головой. — Просто он слышал, как я говорю по телефону, и смог занять мне нужную сумму на лекарства.
— Мне бы хотелось, чтобы у тебя в школе появились друзья и ты перестала чувствовать себя там лишней.
Дед так просто и искренне это сказал, что мне снова захотелось плакать.
Как я бы этого желала — не передать словами.
Но пока мы имеем то, что имеем…
— Всё будет хорошо, — повторила я его слова, которые он говорил мне пять минут назад. — Ты, главное, к врачу сходи.
— Обязательно, — кивнул он. — Я же обещал. А твой дед слово своё держит всегда.
— Знаю, — улыбнулась я ему. — Хочешь есть? Я подогрею.
— Можно и поесть, — ответил дед. — Только сначала… Я тебе подарок же приготовил.
— Мне? — подняла я брови. — Зачем?
— Просто так. Ну-ка, открой секретер, там блокнот зелёный.
Я прошла к секретеру и открыла его. Там в самом деле обнаружился красивый и мягкий на ощупь блокнот. Дорогущий, наверное, но глаз у меня загорелся — такой классный!
— Ух ты, — восхитилась я и подошла с ним к дедушке. — Такой красивый…
— Тебе, милый мой Огонёк, — сказал дед. Так он звал меня наедине — производное от имени Агния. — Ты совсем забросила свою терапию. Пора бы возобновить эту практику.
Да, есть такая терапия — ведения дневника от руки. И раньше я их писала. После смерти отца начала. Письмо в самом деле помогало психике разгружаться, я словно поговорила с каким-то другом.
Может, дед и прав, и стоит снова попробовать вести дневник, хотя я уже от этого отвыкла. Но раз он хочет, чтобы я это делала, и потратился на такой замечательный блокнот для меня, я не вправе отказываться. Тем более, что мне в самом деле это нравилось раньше…
— Спасибо, — прижала я к груди новенький блокнот. — Мне он очень понравился.
— Твой любимый цвет, — подмигнул мне дед.
— Ага, точно, — улыбнулась я. — Сейчас уроки сделаю, а потом что-нибудь обязательно напишу в своём новом блокноте.
— А ужин? — спросил он.
— Да, сначала давай поужинаем, — согласилась я с ним и бережно убрала блокнот к остальным тетрадям и учебникам. Он немного подождёт…
19.
ДАНИИЛ.
Интересно, ей в самом деле нравится брат?
Иногда она смотрит на меня так, словно ей нравлюсь я. Но говорит совершенно другое.
Впрочем, я не понимаю, какого фига меня вообще колышет, кто нравится маленькой Бэмби?
Это не моё дело.
Я лежал на кровати на спине, раскинув руки и думал.
Пытался переварить всё то, что сегодня произошло.
Единственное, что я осознал, что мне почему-то не всё равно на эту девчонку.
Я постоянно стал думать о ней. Каждую свободную минуту перед глазами она: улыбается и смотрит на меня своими открытыми синими глазами.
Когда мы вместе боялись за её деда, я реально переживал, чтобы с ним ничего не случилось. И не просто потому что мне её жаль было по-человечески, но и потому что ЕЙ было плохо.
Хорошо, что всё обошлось благополучно.
Только выходит, я думаю о ней, а она — о моём брате.
Назар своими улыбками смог добиться свидания, на которое я, конечно же, не додумался бы пригласить туда Бэмби, но меня почему-то бесило, что она идёт на него с Назаром.