"Давай же, девочка. Попроси меня"- желал Саша мысленно, продолжая оттягивать момент.
Это промедление вышло боком. Навязчивый звук ключа в замке ворвался в празднично интимную сказку, разрушил прелюдию, запретил кульминацию.
— Блин, — Настя первая вернулась в сознание.
Она вскочила с кровати, как ошпаренная.
— Блин, блин, блин, — повторяла она, мечась по комнате, собирая одежду, — Держи.
Бросила Саше его джинсы и майку, оделась сама.
— Я с сестрой живу, — призналась Сокол, виновато глядя на своего гостя.
— Хорошо, что не с мамой, — отшутился Геллер.
"Или не с бывшим бойфрендом" — это, разумеется, про себя.
Он даже немного пожалел, что они давно не студенты. В молодые времена сестры, друзья и однокашники были обязаны игнорировать любые проявления интима в общей жилплощади.
Саша тут же озадачился мыслью, сколько вообще лет его тренеру. Она выглядела едва ли на двадцать, но казалась такой рассудительной и зрелой. Не по годам. Геллер, наверно, долго муссировал бы эти думы в голове, а потом все-таки решился бы спросить Настю, но она подгоняла его, не позволяя отвлекаться.
— Нааасть, ну ты где? — послышалось из прихожей, — Супер Ксюха спешит на помощь.
Саша прыснул. Настя покраснела. Она понимала, что проскользнуть мимо сестры не удастся, поэтому решила все делать быстро.
— Привет. Дай минутку, — скороговоркой выпалила Сокол, подталкивая своего гостя к двери.
Саша еле успел кивнуть.
— Очень мило, — только и фыркнула в ответ супер сестра, но успела просканировать незнакомое мужское тело на наличие симпатичности, подтянутой фигуры и простой, но не дешёвой одежды.
Геллер едва успел надеть кроссовки, а уже оказался за дверью. Правда в награду за скорость, именинница одарила его глубоким сладким поцелуем. Сто лет он не целовался в подъезде. И теперь вся канитель с сестрой уже не раздражала, а скорее бодрила. Но тот самый не очень еврейский орган был резко против романтики, которая велела ограничиться поцелуями у двери юной девы.
— Поехали ко мне, — прохрипел Геллер, не желая отпускать ее.
Настя запрокинула голову, наслаждаясь легкими поцелуями, которые рассыпали по ее лицу его губы.
— Не могу. Я сама Ксюшу вызвала. Совсем забылась с тобой. Прости, Саш, — бормотала она.
Разочарование остудило пыл, как холодный ветер февраля. Геллер оставил на ее лице несколько последних поцелуев, провел носом по щеке, спустился к шее, чтобы вдохнуть немного сладкого аромата кожи, уронил лоб ей на плечо.
— Будешь должна, — проговорил он.
— Расплачусь, — хихикнула Настя.
Она первая отстранилась, взглянула на него виновато, сделала шаг назад, открыла рот, чтобы в очередной раз повиниться. Геллер положил палец ей на губы, запрещая говорить. Он знал, что опять услышит извинения. Ее раскаяние уже в печёнках сидело.
— Если потребуется утешение, я всегда готов, — выпалил Саша, заставляя Настю улыбнуться, — Обращайся
Опасаясь, что еще минута, и он наплюет на всех сестер и правила приличия, перекинет ее через плечо и утащит к себе, Геллер быстро поцеловал Настю и почти бегом стал спускаться с лестницы.
— Обращусь, не сомневайся, — крикнула Сокол ему вдогонку, все еще посмеиваясь.
Ее хорошее настроение стало неплохой наградой за слишком тесные джинсы.
Настя не спешила возвращаться в квартиру. Лишь когда хлопнула дверь подъезда, она глубоко вздохнула, зашла домой.
— Ну и как это называется? — тут же накинулась на нее сестра.
Она уже поставила чайник и достала из холодильника именинный десерт.
— А на что похоже? — огрызнулась Настя, — Морковный торт. Мама сказала, что ничего гаже не пробовала в жизни.
— Не валяй мне тут дурочку, — допроса избежать не удалось, — Что за мужик?
— Просто… просто мужик.
— Мило. Холостой?
— Разведен.
— Мило. Зовут как?
— Саша.
Ксюша фыркнула.
— В любой непонятной ситуации назови сына Сашей, — процитировала она бородатый мем.
Настя хихикнула. Ксюше этого показалось мало.
— Фамилия у Саши есть?
— Геллер.
Сестра замерла. По ее сведенным бровям, напряженному молчанию и пристальному взгляду в торт Настя поняла, что та усиленно роется в памяти, сопоставляет, анализирует.
— Геллер, Геллер, — бормотала Ксюша, — Знакомая фамилия. Да и лицо. Где-то я его видела.
— На Ярмарке, — осторожно подсказала Настя, — Он с речью выступал.
Нож выпал из рук, глухо стукнулся о линолеум.
— Ну вот! Еще мужик придет, — посетовала Настя.