— Извините, что отрываю.
— Ерунда. Поставки угля. — Он кивнул головой в сторону закрытых дверей, затем выжидающе посмотрел на Джейка. — Вы чего-то хотели?
— Встречи.
— Встречи. Сейчас, возможно, не самое удобное время…
— Вам решать. Нам нужно поговорить. У меня кое-что для вас есть.
— И что же?
— Жена Эмиля Брандта.
Сикорский ничего не сказал и кинул жесткий взгляд на Джейка.
— Вы меня удивляете, — наконец сказал он.
— Не понял, почему. Вы заключали сделку по Эмилю. Теперь можете заключить и в отношении его жены.
— Вы ошибаетесь, — невозмутимо сказал он. — Эмиль Брандт на западе.
— Разве? Поищите на Бургштрассе. Он, вероятно, будет рад увидеть вас. Особенно если вы скажете, что к нему пришла на свидание жена. Он только обрадуется.
Сикорский отвернулся и, оттягивая время, стал прикуривать сигарету.
— Знаете, иногда случается, что люди переходят к нам. По политическим причинам. Ради советского будущего. Они смотрят на вещи так же, как и мы. Но это, как я понимаю, не ее случай?
— Ей решать. Может, вы и сможете уговорить ее — расскажите, как хорошо работать в колхозах. Или Эмиль уговорит. Он же ей муж.
— А вы-то кто?
— Старый друг семьи. Считайте это очередной поставкой угля.
— Из такого неожиданного источника. Можно спросить, что вас подвигло на такого рода предложение? Полагаю, не союзническое сотрудничество.
— Не совсем. Я же сказал, сделка.
— Ага.
— Не беспокойтесь. Возьму не дорого, не так, как Талли.
— Вы говорите загадками, мистер Гейсмар.
— Нет, я тут пытаюсь решить одну проблему. Я привожу вам жену, вы мне даете информацию. Не так уж и дорого, всего лишь информация.
— Информация, — уклончиво повторил Сикорский.
— Кое-какие мелочи, которые я никак не могу выяснить. Почему вы встречали Талли в аэропорту. Куда вы его повезли. Что вы делали на рынке в Потсдаме. Такого типа вопросы.
— Интервью для прессы.
— Нет, частный разговор. Между нами. В тот день в Потсдаме убили мою хорошую подругу. Прекрасная девушка. Никому ничего плохого не делала. Я хочу знать, почему. Для меня это вопрос принципа.
— Иногда — как это ни прискорбно — происходят несчастные случаи.
— Иногда. Но не в случае Талли. Я хочу знать, кто его убил. Это моя цена.
— И за нее вы приведете фрау Брандт? Для воссоединения семьи.
— Я сказал, что приведу ее. Но не говорил, что она останется у вас. Есть условия.
— Опять переговоры, — сказал Сикорский, бросив взгляд на дверь за его спиной. — Судя по моему опыту, толку от них нет никакого. Мы не получаем того, что мы хотим, вы не получаете того, что вы хотите. Утомительный процесс.
— Ее вы получите.
— А почему вы считаете, что мне нужна фрау Брандт?
— Вы искали ее. Вы поставили человека наблюдать за отцом Эмиля на тот случай, если она появится.
— Вместе с вами, — сказал он многозначительно.
— И если я знаю Эмиля, он просто бредит ею. Очень трудно допрашивать мужчину, который хочет увидеться со своей женой. Неловко.
— Вы считаете, в этом все дело.
— То же самое происходило, когда он был у нас. Он не хочет без нее никуда ехать. В противном случае вы бы уже давно отправили его на восток.
— Если б он у нас был.
— Так вас это интересует или нет?
Позади них открылась дверь, и кто-то громко позвал на русском. Сикорский повернулся и кивнул адъютанту.
— Англичане откликнулись. На этот раз зерно. Наше зерно. Похоже, всем чего-нибудь, да надо.
— Даже вам, — сказал Джейк.
Сикорский посмотрел на него, бросил сигарету на мраморный пол и растер сапогом — грубый неприятный жест, выдающий крестьянина под налетом учтивости.
— Приходите в «Адлон». Около восьми. Поговорим. С глазу на глаз, — сказал он, показав на ручку Джини, которую Джейк все еще держал в руке. — И никаких записей. Может, что-нибудь и выгорит.
— Я знал, что вы это скажете.
— Да? Тогда позвольте удивить вас. На этот раз загадка для вас. Я не могу заплатить такую цену. Я тоже хочу знать, кто убил лейтенанта Талли. — Он улыбнулся, увидев лицо Джейка, словно только что выиграл раунд. — Итак, в восемь.
Джейк пошел обратно по коридору, нервно крутя в руках ручку Джини. Ничего из этого не получится, ни у Шеффера с его заимствованной советской пилоткой, ни даже из этой встречи — еще одни переговоры с топтанием на месте. Я не могу заплатить вашу цену. Тогда почему он согласился? Хитрая славянская улыбочка, сигарету раздавил легко, как жука.
Дверь в приемную была закрыта, но не заперта. Стол такой, каким его оставила Джини, уходя на обед. Все прибрано. Он поставил ручку обратно в стаканчик и посмотрел на папки. Где она обедает? Столовая в подвале? Он вытянул ящик с нерассмотренными документами и обнаружил толстую пачку копий, а все остальное расставлено по алфавиту с помощью закладок. Из Франкфурта в Окленд. И даже имени не знает, но должен быть где-то здесь. И что потом? Послать сообщение по своим каналам, телеграмму Хэлу Рейди, чтобы отыскал его? В любом случае пройдут недели. Отплыл на судне неизвестным в Атлантику, еще одно i без точки. Джейк задвинул ящик на место.