Развернув Ангела к себе лицом, крепко обвил руками и впился в любимые губы поцелуем. Мы касались языками, отчего по телу шли электрические разряды, возбуждающие и почти болезненные. Облизывали и посасывали губы друг друга, отчего они немели и отекали, а мы всё не могли остановиться.
- Любовь моя, как же я ждал,- в перерывах между касаниями, задыхаясь, говорил я,- как ждал,- Ангел лишь улыбалась и кивала головой, соглашаясь.
Подхватив Велимиру на руки, в два шага преодолел расстояние от окна до огромной кровати и аккуратно положил уже почти голую невесту. Она, чувствуя некое стеснение из-за своей наготы, прикрылась шёлковой простынёй и взволнованно посматривала за моими движениями.
Я же не спеша расстегивая ряд пуговиц на рубашке, не отводил взгляд от взволнованных глаз напротив. Справившись с рубашкой, откинул её в сторону.
Играя на волнении невесты, решил пощекотать ей нервы, слишком медленно снимая одежду, чтобы не пугать внушающими размерами мою чистую и невинную барышню. Брюки соскользнули и упали на пол. Перешагнув через ткань, ногой откинул их в сторону.
Невеста такой жест оценила, насмешливо изогнув бровь, проводила одежду взглядом.
Оставшись одних трусах, я решил отвлечь девушку. Прошёлся до столика и налил в бокалы ароматного вина.
Присев на кровать, предложил один из них невесте, она охотно приняла его и жадно выпила напиток почти целиком. Я же смаковал, хищно улыбаясь и следя за взглядом любимой, который нет-нет да падал на выпирающие трусы.
- Господи, как же я об этом мечтала,- размазывая терпкий вкус винограда по языку, причмокнула и посмотрела на почти сухой сосуд. Что она имела ввиду, я так и не понял, но, надеюсь, речь шла не о вине.
Подхватив с подноса крупную клубнику, Велимира откусила небольшую ее часть и с интересом стала посматривать на меня, предвкушая мои дальнейшие действия.
Поставив бокалы на тумбочку рядом с кроватью, я медленно стянул с себя последний предмет одежды и не торопясь лёг на кровать рядом с девушкой. Её щеки пылали румянцем, опухшие от страстных поцелуев губы расползались в улыбке, глаза уже не бегали от растерянности и волнения, а пристально рассматривали моё тело.
Резким движением я скинул на пол простыню и пододвинул податливое тело ближе.
Велимира рассмеялась, беря в рот оставшуюся часть ягоды, чтобы предложить её мне. Я охотно подыграл, и зубами поймал сочное яство, раздавливая его во рту.
Теперь мы уже лежали на боку лицом друг к другу. Я гладил лицо девушки и убирал непослушные порядки, от этих еле ощутимых прикосновений Велимира закрывала глаза.
Коснувшись моей щеки, девушка потянулась губами к моим губам и оставила лёгкий поцелуй.
— Я не верю, что всё это с нами происходит, мы уже почти муж и жена, — поговорив эти слова, девушка снова коснулась меня.
Её взгляд уже не был смешливым или стеснительным, на меня смотрела сексуальная и возбужденная женщина.
—Ты будешь самой счастливой со мной, я обещаю, - проговорив эти слова, я навис всей своей огромной массой над Ангелом и принялся ласкать любимое тело.
Целуя, почти облизывая ароматную кожу на шее и ключице, я рассматривал набухшие и потемневшие соски на красивой груди. Они так и манили меня.
Я накрыл грудь ладонью, сжимая её и пальцем играя с твёрдой горошиной. Взяв в рот сосок, я целовал, посасывая и облизывал его. От этого телодвижения еле заметные волоски на теле любимой встали дыбом. Она выгибалась и откидывала голову назад, будто прося меня продолжать.
Наигравшись с грудью, я проделал дорожку из поцелуев по животу и дойдя до лобка, тоже поцеловал его. Велимира в очередной выгнулась, схватила меня за короткий ёжик волос и застонала.
Спустившись ниже, я нащупал клитор и стал языком выводить на нем узоры, чувствуя во рту вкус любимой. Я посасывал, облизывал и целовал губы вновь и вновь, чем вызывал более громкие стоны и вздохи любимой. Она уже не касалась моих волос, а сильно сжимала руками простыни под собой, не в силах сдерживать страсть.
Я не мог раскрыть глаз от удовольствия, сводящего скулы и мышцы, затуманенным взором рассматривая бьющееся в конвульсиях прекрасное тело.
Поцеловав внутреннюю сторону бедра, икры и ступней, я снова навис над любимой: разрумянившейся и немного растрепанной, но такой красивой. Я наградил её губы глубоким поцелуем, одновременно нащупывая влажные складочки, для того, чтобы войти в неё, и сделать, наконец-то, Велимиру полостью своей.