Я уже перестал ходить и уселся на диван, чтобы лучше слышать собеседницу. Та лишь смотрела в одну точку невидящим взглядом и говорила.
— Ответ оказался слишком прост, и это очень грустно.
— Ну, говори, Злата, не томи…
Девушка повернулась и посмотрела в глаза.
— Бабушка была невинна, она тоже любила Богдана, но... Она не была достойна стать хортом, она была слаба, как сказал мне дедушка, как и моя мать. — Воспоминания о матери, которую Злата не видела со дня их с Адамиром свадьбы, увлажнили глаза. — Поэтому они обе до последнего и не знали, что Богдан — хорт, и не представляли, чего ему стоило быть с ними рядом каждую минуту.