Все эти сведения нам передавали киргизы, проживавшие поблизости. Большая их часть с русскими воевать не хотела — наперегонки мчались с разведывательными сообщениями и заверениями в покорности. А вот меньшая, под предводительством известного смутьяна Сары Джатова, решила отблагодарить хивинцев за гостеприимство и присоединилась к туркменской кавалерии. В общем, основной части первого корпуса предстоял бой — в каком-то смысле, за рыбу (с провиантом все обстояло, мягко говоря, не очень), за камыш (была надежда, что удастся накормить им лошадей) и хорошую пресную воду. Потом планировалось, двигаясь напрямик, строго на восток, выйти на Кунград. Местные нас уверяли, что Айбугирский залив значительно обмелел, и урусам не составит труда значительно срезать маршрут.
Что же касается трех полков авангарда, то они, не спускаясь с плато, отправились в обход этого залива, вытянутого к югу в виде длинного языка. По наспех составленной карте им была поставлена задача: опрокинув пограничные заслоны, захватить город Куня-Ургенч, а далее, развивая успех, двинуться на северо-восток к городу Ходжейли, где, соединившись с основными силами, выступить непосредственно на Хиву вдоль русла Аму-Дарьи.
На мой взгляд, план был состряпан на коленке и опирался на массу непроверенных сведений. Можно ли и вправду пересечь Айбугирский залив по его дну? Какие силы нам противостоят на юге? Как они распределены, могут ли маневрировать резервами? Достаточно ли всего трех полков для столь мудреного обходного маневра по неразведанной местности, да к тому же бедной источниками воды на первом этапе выдвижения к крайней южной точке, к городу Куня-Ургенч? Можно ли его взять с наскока?
Но кто бы меня слушал? После фиаско с донесениями о фантомной армии у полковников ко мне появилось несколько снисходительное отношение, вроде похлопывания по плечу и ехидного хмыканья. Мол, возгордился малец, посчитал себя чуть ли не спасителем корпуса, вознесся не по чину. Поставил на уши весь передовой отряд, а вышел пшик. Так что давай-ка ты, квартирмист, займись лучше делом и обеспечь авангард водой.
А где мне ее взять? Что Уч-Кудук, что другие колодцы в южной части плато имели только «техническую» воду — сказывалась близость солончаков и самого впечатляющего из них, Барса-Кельмеса, «места, откуда нет возврата». Полки уже наступали мне на пятки, но мне нечем было их порадовать. Вся экспедиция оказалась под угрозой.
— Петро! — окликнули меня подъехавшие полковники Астахов и Миронов. — Снова пустышка?
Среагировал на вопрос не сразу. Я стоял около одного из колодцев и с удивлением разглядывал вытащенную из него дохлую собаку без шкуры. После случая в Шах-Сенем я, образно выражаясь, дул на воду и приказывал проверять колодцы «кошкой». Вот и вытащили дохлятину. А лошади-то морду от ведра не воротили! Выходит, тот колодец был отравлен чем-то более злодейским.
— Что? — машинально переспросил я.
— Спросили тебя про Уч-Кудук твой, не подошел?
— Не мой и не подошел! — сердито ответил я и тут же поправился. — Извините, господа полковники, зарапортовался. Плохо все с водой. Нас еще один переход ждет, а чем поить людей будем, ума не приложу.
Очень тянуло выдать вслух «я же говорил», да что толку!
Полковники переглянулись, помрачнели.
— Еще варианты есть?
— Есть! — признался я. — Но надежд особых не питаю. Отправил большую часть сотни вперед — малыми силами не готов поиск проводить, видели мы туркмен конных. Как бы не столкнуться с крупным отрядом.
— Кажись, кто-то скачет, — крикнул мне глазастый Зачетов. Его гребенцы остались со мной, как всегда, в арьергарде отряда.
— Твои? — поинтересовался Астахов.
Я, недолго думая, забрался с ногами на седло, встал в полный рост и, балансируя руками, вгляделся в сторону приближающихся всадников. Они мчались на фоне резко темнеющего неба, на рукавах белые повязки.
— Мои!
Вгляделся в горизонт.
— Никак дождь собирается? — недоверчиво сообщил полковникам. — Глазам своим не верю.
— Дождь — это наш шанс! — с надеждой ответил Миронов, плотный сильный казак средних лет с обезображенным шрамом загорелым лицом. — Бурдюки так прогнили, что подвозом воды скорее потравим сотни, чем им жажду утолим.
— Проводник несется. Кажется, Мамаш, — выдал я новую порцию информации.
— Прыгай в седло, акробат, поскакали ему навстречу, — добродушно приказал мне Астахов, не теряющий духа даже в столь экстремальных обстоятельствах.
Через пять минут мы встретились с киргизским беком — Мамаш давно признался, что парень непростой, да я и не сомневался, держа в памяти, что он из рода торе, рода чингизидов.